- Так, - пожала плечами Леська, не сводя с Вики внимательного взгляда. Она рассматривала её, словно впервые увидела, поджимая аккуратно накрашенные губы. – Кто этот парень, Клепцова?
- От-т-ст-тань!
Вика шагнула прямо на Леську, намереваясь уйти, но та не двинулась с места, воинственно задрав подбородок. По обеим сторонам её подпирали подружки.
- Выкладывай, тихоня, - прошипела Татарова, тоже подавшись вперёд, и теперь глядя Вике в лицо сверху вниз – всё-таки на полголовы выше. На Леськином виске мелко дрожала тонкая голубая жилочка, в глазах плескалась злость.
«Свихнулась!» - мысленно ужаснулась Вика. Татарова была «куклой Барби, жеманной и кокетливой, кто бы мог подумать, что она способна так себя вести?
- От-т-вали!
Вика толкнула Леську плечом, как маленький ледокол прорубаясь между ней и Маринкой – тоже удивлённой, а потому безропотно отступившей в сторону.
- Ах ты! – задохнулась от возмущения Леська и выпалила Вике вслед: - Пожалеешь!
Весь следующий урок по Викиной спине бегали мурашки. Не оборачиваясь, она прекрасно знала почему. Это Леська буравила её злыми взглядами со своей парты. «Что так взбесило Татарову? Неужели то, что Кирилл не стал с ней любезничать? – размышляла Вика. – Вполне возможно…Но скорее всего дело в другом. Он ведь предпочёл красивой – чего уж там – Леське меня: заику и неудачницу. И получилось, что прямо у неё на глазах. Блин, теперь Татарова прохода не даст. Соперниц она ненавидит».
Вика печально усмехнулась: вот уж чего она никак не чаяла, так это посоперничать за парня. И с кем? С Леськой…
На перемене она снова перечитала сообщение. Это было приглашение на следующую Игру. Её пригласили, хотя никакой заявки она не отправляла…
- Ба, ты д-дома?
Вика стягивала второй ботинок, морщась – носок сразу пропитался подтаявшим снегом с каблука. Прыгая на одной ноге, она попыталась на ходу стащить и носок, когда бабушка неслышно возникла прямо на пути. И удачно – Вика не удержалась, и упала бы, если бы не бабушкин мягкий живот, в который она и врезалась головой.
- Ох! – выдохнула бабушка, но даже не покачнулась – сдвинуть её с места щуплой Вике было не под силу. – Что за кулёма! Что скачешь, как коза? Что за пожар?
- Ба! Я в о-олим-м-мпиаде п-побед-дила! Мне п-приз д-дали! – выпалила Вика и проскочила мимо неё в комнату.
Там, глубоко вздохнув, она вытащила книгу с полки, достала пять тысяч и снова впихнула «Войну и мир» на место, между плотными рядами соседей. Пока Вика доставала заветную купюру схлынул жар со щёк. Всё-таки врать она толком не умела.
- Что за приз-то? – дошаркав до Викиной комнаты, бабушка возникла в дверях как раз вовремя.
- В-вот! – Вика протянула деньги перед собой.
Бабушка сощурилась, взялась за очки, висящие на груди, водрузила их на нос и принялась разглядывать купюру. Мягкая, покрытая морщинами рука мелко подрагивала, и пятёрка подрагивала ей в такт.
- Эт за что теперь деньги дают? За учёбу?
- Н-нет! – торопливо возразила Вика. – Эт-то О-олим-мпиада. В-виктор-р-рина такая. Д-для умных…
- И что, - бабушка подняла на неё увеличенные линзами очков глаза, - ты шибко умная у меня?
Она недоверчиво смотрела то на внучку, то на купюру, зажатую в руке.
- Как же ты победила? Ты же, вон, говоришь-то плохо…
- П-письменная он-на, ба, - терпеливо пояснила Вика.
- Ну, коли выиграла, молодец! Обувку тебе справим к весне, а? – неуверенно улыбнулась бабушка.
- Н-не! Эт-то т-тебе! – горячо возразила Вика, чувствуя досаду – краска стыда начинала снова заливать лицо. – Я г-голодн-ная, ба.
Переключить разговор удалось неожиданно легко. Бабушка с секунду ещё смотрела на неё, а потом кивнула:
- С мороза-то. Пойдём, я курник испекла.
«Курником» она называла закрытый пирог с любой начинкой. Собственно, курица там бывала крайне редко – чаще всего пирог был с капустой, или с картошкой и грибами.
Вика подпрыгнула на месте, чмокнула бабушку в щёку и поскакала на кухню, откуда аромат пирога давно разнёсся по всей квартире и, возможно, по соседним квартирам тоже.