«Я подумаю», - кивнула Вика бельчонку.
«Я пойду», - решил кто-то внутри неё, кто-то более смелый и сильный, более уверенный в себе, более отчаянный и злой.
Глава 7
Кирилл повернулся к окну кафетерия. В тёмном стекле отражалось его хмурое лицо, а за ним, словно в миксере, мельтешили снежинки, сновали прохожие, прячущие носы в поднятых воротниках и скользили огни проносящихся мимо автомобилей. Холодный свет помпезной новогодней иллюминации заливал Невский проспект, безжалостно и бесстрастно.
- Скучаешь? – вернувшаяся из туалета Яна, заняла кресло напротив.
Она больше не мостилась на самом краешке, как месяц назад. Ещё немного, и выучится ждать, пока стул подвинет кавалер. «Кавалер» изобразил оживление.
- Нет, что ты. Просто задумался. Что будем есть?
Задумался? Действительно. Кирилл искал и не находил среди мелькающих прохожих знакомую фигурку, упрямо надвинувшую капюшон на самые глаза. Капюшонов за окном было достаточно, но под ними прятались совсем другие лица.
Он даже не подозревал, что человек может так тосковать. Это казалось ненормальным, пугающим, и Кирилл какое-то время даже радовался появлению в его жизни Яны. Недолго. Сначала она раздражала его своей беспомощностью и робостью, а теперь – слишком быстрым перевоплощением. Зато отец был очень доволен - рейтинг девушки в Игре рос вместе с самооценкой, а Кирилл продолжал мучиться. Вика не отвечала на его сообщения, удалилась из беседы в Вотсап, и он не знал, захочет ли она его видеть после того, как поручение отца будет выполнено.
Кирилл с трудом удерживался от того, чтобы снова не повернуться к окну. Вместо этого он сфокусировался на своей спутнице. Яна вовсе не была совсем уж уродиной, как описал её отец, природа просто немного промахнулась с пропорциями. Слишком высокий лоб не красил узкое лицо, длинный нос – тоже не проблема, если бы к нему не добавлялась внушительная горбинка, близко посаженные глаза были небольшими, и это не беда, но цвет! Болотная тина выглядит привлекательней. Всё искупали только губы – полные, красивые губы крупного рта. Рот открывался и закрывался – девушка что-то говорила.
Кирилл заставил себя сосредоточиться и поймал обрывок фразы: «…не верит. Давай сделаем селфи вдвоём?»
Только этого ему и не хватало, для полного счастья. Скривившись, он вздохнул.
- Яна, не глупи. Может ещё баннер закажем и на всеобщее обозрение вывесим? Смотрите, завидуйте! Сглазят…
Совершенно неожиданно последнее слово возымело эффект. Девушка задумалась на секунду, а потом кивнула:
- Я в суеверия не очень-то верю, но может быть ты и прав. Зачем привлекать чужую зависть?
Кирилл знал, что дурой она не была, как раз – наоборот. Умненькая, но забитая девчонка, из тех, кого обычно чморят в школе. Такие в Игре держались долго, если им удавалось преодолеть свои комплексы. Яне это удавалось неплохо, с его помощью, но Кириллу смертельно надоело дурить ей голову, а девушка всё сильнее привязывалась к нему.
- Кирюша, - она протянула руку через стол, и коснулась его пальцев, - а с кем ты будешь встречать Новый год?
Её «Кирюша» вызывало в нём глухое раздражение.
- Ян, я просил же? – отдёрнул руку Кирилл.
- Ой, прости! – В сотый раз извинилась Яна. – Так с кем?
«Не с тобой!» - хотелось крикнуть в ответ. Он видел, к чему она клонит. Знал. И совершенно не представлял себя рядом. Не с ней. Не теперь.
- С отцом. Это семейная традиция, - соврал Кирилл.
Длинное лицо девушки вытянулось, и стало некрасивым.
«Вот так выглядят обманутые ожидания», - подумал Кирилл, и неожиданно вспомнил окаменевшее, застывшее лицо Вики, когда он сказал, что должен уехать.
Каким образом ей удалось почувствовать ложь? Однако, она её почувствовала. Кирилл нанёс ей рану, а теперь мучился от боли сам. Как выяснилось - нельзя ранить того, кого любишь, не ранив при этом и себя.
Вика плутала среди мрачных построек в глухом углу между станциями метро Балтийской и Нарвской. Убогие здания с облупившейся штукатуркой и вылинявшей от времени краской провожали её пустыми провалами выбитых окон. Половина из них выглядела заброшенными или предназначенными под снос. Даже Яндекс карты не могли точно указать, где же искать проклятое «строение 3». Снег во дворах между домами никто не чистил, но сугробы оказались разрезаны под невероятными углами узкими «народными тропами», а значит, место было не таким глухим, каким казалось на первый взгляд.