- Вика, спаси человека! – почти прокричал незнакомец. – Погибает ведь!
- К-кто п-п-пог-гибает?
Она ничего не понимала.
- Кирилл погибает, дура! – выкрикнул он. – Мы в клубе. Он пьяный в дым и кажется чем-то траванулся. Только о тебе и говорил, а теперь отрубился. Я не знаю, что делать. Домой ему нельзя - папаша прибьёт. И вообще, это - из-за тебя. Ты его мучаешь!
- К-к-кто? Я? – Вика пошатнулась. – Т-ты к-к-к… к-кто т-такой? Г-где вы?
- Я друг. Вроде того. Парусник знаешь? Ну, корабль? Щас, обожди…
Голос отдалился, зато прибавилось шума. Незнакомый «друг» Кирилла пытался узнать у кого-то, как называется клуб.
- Чёрт! Все тупят, бухие или под чем-то. Короче, где-то на Петроградке. Корабль. Прямо на воде.
Ей хотелось послать незнакомца куда подальше, особенно, когда до неё дошло, что подозрения двухмесячной давности оказались правдой – ни в какую Англию Кирилл не уезжал, но что-то в голосе его друга не позволило Вике оборвать разговор. Ей показалось, что в голосе незнакомца звучат страх и отчаяние.
- Я п-приед-ду. Жди.
Она сбросила звонок и тупо уставилась на ярко светившуюся картинку заставки. Куда «приеду»? И чем, интересно, она может помочь пьяному Кириллу?
А потом сорвалась с места, одновременно натягивая свитер и пытаясь, едва голова вынырнула из колючей горловины, дотянуться до «Войны и мира» с последней пятитысячной между страниц, остальные деньги были в евро.
На часах было без четверти двенадцать, когда она на цыпочках вышла в коридор и прислушалась: бабушка мирно похрапывала в своей комнате. Спала она крепко, несмотря на возраст. Вика плотно закрыла дверь в её комнату и, не включая свет, нашарила ботинки и парку.
Машина такси уже ждала возле парадного, из-под заднего бампера вырывалось густое белое облако выхлопа. Вика нырнула в тёмный салон и, не произнося ни слова, сунула свой телефон под нос широколицему немолодому водителю. «2Гис» отыскал «корабль» пока она сбегала по лестнице.
- Так он закроется скоро, тебе точно туда? – удивился водитель.
- Д-да. И п-под-д-дожд-дать, - кивнула Вика.
- Минута ожидания – десять рублей.
-Угу, - промычала она.
Какая разница? Сейчас важнее всего было понять, что происходит.
- Мы закрыты, - сообщил Вике мрачный качок в чёрной шапке, надвинутой на самые глаза.
Он курил в конце деревянного трапа, который вёл от покрытой коркой льда набережной к выгнутому боку корабля. Во всех окнах горел неяркий свет, трап тоже подсвечивался, и зрелище было сюрреалистическим – вмёрзший во льды корабль жил таинственной ночной жизнью.
-У м-меня, т-там д-д друг. Ему п-плохо, - растерянно промямлила Вика.
-А! Ты за этими? – Качок с сомнением оглядел девушку с головы до ног, бросил короткий взгляд на машину, застывшую напротив трапа машину, которая тихо ворчала двигателем, и посторонился, пропуская Вику к дверям.
- Забирай, - обронил он и сплюнул. – Пить не умеют, а нажираются.
Вика опустила голову и проскользнула мимо охранника внутрь корабля. Искать Кирилла не пришлось, он полулежал на низкой кушетке прямо у входа, прислоняясь спиной к огромному зеркалу и свесив голову на грудь. Длинная чёлка свесилась на лицо. Рядом нетерпеливо подпрыгивал незнакомый мальчишка в белом свитере.
Вика скинула капюшон и присела возле Кирилла на корточки. Взяла за руки, безжизненно свисавшие между колен. Потрясла, заглянула в лицо.
- Ты Вика? – спросил мальчишка неожиданно низким, взрослым голосом.
Она кивнула.
- На машине?
Она кивнула снова.
- Поехали, а то нас уже собирались на улицу выставить.
- К-куда п-п-п…п-поехали? – Подняла она голову.
- К тебе, наверно. Домой ему нельзя. Меня только поближе к дому докинь?
Вика вытаращилась на мальчишку. Бредит он, что ли? Да и как дотащить Кирилла до машины, если он, как выразился мальчишка, «в отрубе»?
- Н-н-не… - начала она, но договорить не успела.
Распахнулась дверь и в фойе появился охранник.
- Долго сидеть будете? Давайте, выметайтесь.
- П-п-помогите! – рассердилась Вика.