Я и не подумал выполнять приказ.
Гоблины были все вооружены. В основном «маслёнками».
- Оружие, блин, положи!
Мила заплакала.
- Пожалуйста, на месте стрелка моего самолёта мешок с золотисом! Возьмите его, только отпустите. Отпустите нас.
Я не снимал руки с «Воронёнка». Он заряжен последней обоймой.
Гоблин посмотрел на Милу. Услышал что-то интересное.
- Золотис? Это здорово, мы возьмём.
Зумзацх подошёл к месту стрелка. Сунул руку, благо оно не очень высоко. «Айна» низенькая.
- Мы возьмём, но к шефу вы всё равно.... – он заглянул внутрь.
Пушистое, белое чудовище выпрыгнуло из самолёта и вцепилось когтями ему в рожу. Зумзацх завопил. Пистолет в его руке выстрелил.
Пара его собратьев отшатнулись. Остальные просто засмеялись над ним.
Мила выхватила пистолет. Нажала на спусковой.
Очередь прошила стоящую почти в упор эту кучку зумзацх. Мой «Воронёнок» оказался у меня в руке быстрее, чем гоблины моргнули. Кто-то выстрелил. Я почувствовал боль в руке. Но она притупилась. Я слушал пение «Воронёнка».
- Скорее! - скомандовала Мила и полезла в «Айну».
- Нет, Милагриэт! Нельзя.
Она уставилась на меня в недоумении. Взяла кошку на руки. Ялсанна поглядывала на гоблинов, устлавших эту часть ангара.
- Но...
Я повернулся к биплану рядом.
- Полетим на нём. «Айну» они ждут.
Тяжко расставаться с любимой «птичкой». Мила смотрела на свой самолёт. Слёзы текли у неё из глаз. Сколько потеряла она сегодня?
- Его бы завести... - сказал я, глядя на биплан.
Мила вздохнула. Она поставила кошку на ноги и подошла к биплану. Бросив грустный взгляд на «Айночку» ещё раз, она дёрнула дверь биплана. Незаперто.
Сев на место пилота, она принялась ковыряться.
Я взял Ялсанну на руки. Гоблины всё равно могут заметить нас в этом самолёте. Нужно действовать быстро. Они ожидали стрельбы, возможно, но вылета самолёта не ожидают. И всё же, если это будет самолёт какого-то толстого завсегдатая «Зуграски», они не сразу спохватятся. Их внимание сейчас, что бы не приказывал сегодня Жегооц, направлено на горизонт, на котором в любой миг могут появиться «люфтеры». Нам повезло, война не даст зумзацх послать сейчас самолёты за нами.
Удачечка!
Двигатель взревел, сиповато, надо сказать. Всё, в кабину!
Мила грустно посмотрела на меня, когда я с кошкой её на руках влез на пассажирское.
Ей так больно.
- Летите, Снейк.
- Вместе, Мила.
Она замотала головой. Слёзы капали у неё с подбородка.
- Летите. Я не хочу больше жить и не заслуживаю. Позаботьтесь о Ялсанне. Я останусь... с Пьетриалом.
- На взлёт, Милагриэт! Пьетриал умер уже давно, и ты сама это понимаешь.
Мила вытерла слёзы.
- Я слишком долго держала этот пакет, Снейк. Яд во мне. Я отправлюсь к любимому.
Я уложил Ялсанну поудобней и залез во внутренний карман косухи.
- Успокойся...
- Во мне эта дрянь! Во мне, туцох, Снейк!
- Туцох, Мила, имеет голубоватый оттенок. А просто белый - это мука.
Мила застыла.
- Но как же... Почему…
- А откуда ему-то знать? Он же «начальник» авиастроения!
Мила нервно усмехнулась. Руки её легли на штурвал.
Я достал сигару и раскурил.
- От винта, Милагриэт! От винта и на хер отсюда!
"Джаг"
Запись 22.
Запись 22.
Замечательный мой!
Шесть цилиндров. Нормальненько для такого самолётика. Воздушное охлаждение. Мила выжала под соточку км/ч. И всё-таки лететь мне на этом было неуютно. Странное ощущение. Удобный самолёт. Им удобно и просто управлять, как и сбивать его удобно и просто. Я бы для смеха пальнул с БГАСа по элерончику верхнему, лети я следом. Скучно. Хотя не скучно станет, если вот кто-нибудь так заскучает и пальнёт по нему, пока я на борту.