Нос. Полоса кончилась.
Взлёт!
Крен влево!
Генерал фон Царлофф не двинулась.
Крен влево!
Бомбардировщик!
Пикирует!!!
Есть крен влево! Выравниваем. Шасси убраны! Набор высоты. Выход на заданную скорость!
На запад! Вновь!
Смех? Эсми? Я посмотрел вниз.
Сантиметр. Сантиметра не достало бомбардировщику Зумзацх до носа, до палубы, до авиакрейсера «Фюрер». Чудовищный снаряд полетел вниз. На полной скорости кристаллов. «Кикимор» поторопился. Их главное оружие улетело в Пропасть!
В 9 из 10 битв самолёт поражает цель. В 9 из 10 битв он разлетается на части от зенитного огня противника. И всё равно поражает цель. Первый раз в истории битв Царства и Большой Барахолки Зумзацх бомбардировщик не долетел!
Я смотрел вниз. На генерала. Недолго. Уже пару минут спустя, осознав произошедшее, она спешным шагом направилась вдоль палубы. Её битва продолжалась.
Нас ждёт Кляйстерхеф и битва, в которой не будет победителей...
"Кригерс" Krieg-87
Запись 24.
Запись 24.
Просто не у всех, кто родился в Пропасти, Пропасть в сердце.
Свити застонала. Надрывно, на глазах навернулись слёзы. Редко такое бывает у элевен. Плакать их может заставить сильнейшее потрясение, а вот от физической боли эльфы чаще просто испытывают всё возрастающий гнев. Моя бедная малышка плакала сейчас, скорее, из-за усилий. Но боль в её глазах видеть было невыносимо.
Свити вынимала пулю. Используя стрегонерию. Я сидел на плоском сером камне рядом и курил. Эсмеральда ходила от куста к кусту. Она так ждала скорейшей встречи.
Остров Кляйстерхеф. Средних размеров не-летун. Является заповедником. Само собой, имеется взлётно-посадочная полоса, две, и всё. Всё остальное - лес. Хвойный. Только неправильный лес. Ни пихт, ни сосен, ни ёлок даже. Хвойные кусты. Заросли непонятных хвойных кустов. Кустиков от 10 см до кустов под 3,5 м. Трава растёт повсюду, даже на камнях в виде мха. Духмяные ароматы иголок в смеси с нектарами цветов, похожих на кувшинки, но растущих на земле, приятно ласкали нос. Кляйстерхеф близок к северной границе, но в низинах снега никогда нет, зато в горах на самой северной оконечности острова его предостаточно. Можно заняться спуском на лыжах. А можно посмотреть с вершины горы на затуманенные очертания Зверя во льдах. Принадлежит этот не-летун Царству. Из Цитадели ездит сюда сезонно егерь. У него тут домик в чаще. Всё оттого, что задерживаться на Кляйстерхефе дольше, чем на пять месяцев, крайне не рекомендуется, ибо пагубно для здоровья. Это связано с близостью островка к Зверю. С этим связаны и кустики. Сплошные кустики, ни одного дерева.
Свити вскрикнула. Я вздрогнул.
- Свитлин, милая, - отвлеклась от раздумий Эсми. - Может, надо было показаться врачу? Отец может помочь и...
- Эсми, энве́лиэль чьясто́тти, заткнись и продолжай нервничать, - рявкнула Свит.
И напряглась. Воздух на пальцах завибрировал. Струйка крови потекла, превращаясь в немаленькую струйку. Свити стиснула зубы, застонала до хрипоты.
Я задрожал.
Пуля медленно вышла. И упала в руку. Свит выбросила её в траву. Тут же она прижгла рану. Приложила к ране тряпочку, обильно смоченную особым раствором, который Свит наковыряла в аптечке из своего самолёта. Прикосновение тряпочки явно походило на прижигание раскалённым металлом. Малышка вскрикнула. Я обнял её, и она прижалась ко мне, всхлипывая.
Рана затянется быстро. Раствор поможет. Организм Свит демонстрирует порой чудеса восстановления.
Эльфы умеют лечиться стрегонерией. Свити отвергает такие методы. Говорит, нельзя.
Местечко мы выбрали прелестное. Озеро мутноватое на холме, окружённое со всех сторон хвойными кустами, в основной массе зелёными и красными отчего-то. Водичка реагировала на лёгкие дуновения с севера, иной раз расползающиеся круги на воде заставляли прогнозировать накрапывающий дождец, но он пугался и переставал тут же накрапывать.