- Эх-хе! – вскричал я, выравнивая «Рэйвен». – Молодец, Краузер! Накормил Пропасть очередными бандюгами.
Краузер не ответил.
Я не видел, но представлял, как тяжело и напряжённо он дышит.
Я добавил скорости.
Кардиг уже показался на горизонте.
"Рэйвен"
Запись 4.
Запись 4.
Моя шипастая роза!
- Здесь… - пробормотал Краузер. – Здесь нет посадочной полосы.
- Как это нет? – удивился я. – Вот она.
Красивым словосочетанием «посадочная полоса» я обозвал занесённый пылью, испещрённый рытвинами и колдобинами прямой участок дороги. Справа от полосы располагался большой ангар с пробитой крышей. Рядом с ним я заметил трейлеры, вагончики и небольшое деревянное здание – вероятно, склад. Вся эта незамысловатая инфраструктура уместилась у подножья огромной скалы, чьи вершины ласкали облака.
- Снейк…
- Спокойно, Краузер. Держись крепче и заткнись.
Я направил «Рэйвен» на посадку. Главное, чтобы шасси выдержали, и в момент касания почвы ничто существенное не попало под них. А уж о правильном положении при посадке я смогу позаботиться.
Шасси скрипнули. Мелкий песок, а может, и гравий затрещали под твёрдыми колёсами. Я тянул ручку чуть на себя, отклонял немного, выруливал педалями, дабы стабилизировать машину, пока не почувствовал, наконец, что «Рэйвен» плотно опустился на землю. Хорошо, что авиагоризонт заработал, спасибо Булочке. Я редко смотрел на него, но в этой ситуации он подсказал мне некоторые действия касательно угла наклона относительно полосы. Малейшее отклонение - и хвост переломился бы в одночасье. Нас с Краузером, конечно, тряхнуло, но главное, «Рэйвен» сел стабильно. Оставалось только вырулить по ходу движения самолёта и не повредить шасси на этой уродливой полосе. Ничего, ещё не так садились мы с моим «Рэйвеном».
Я открыл фонарь кабины и выпрыгнул. Запах пыли и сока кактусов, растущих одинокими рощицами слева от полосы, вызвал у меня насморк. Аж глаза заслезились. Следом за мной с места стрелка потихоньку выкатывался Краузер, всё ещё пытавшийся очухаться после посадки.
- Как вы умудрились это сделать? – это был скорее не вопрос, а возглас.
- Поэтому-то ты обратился ко мне, - не стал особо скромничать я.
Я огляделся по сторонам. Взгляд остановился на ангаре. Он не был пуст. Внутри стоял триплан. Меня это не удивило. Далее, скользнув глазами по складу и ничего особенного не приметив, я сосредоточился на иных постройках.
- Там, Снейк! – указал Краузер.
Среди трейлеров и вагончиков затерялась небольшая хижина. Её обшарпанные бревенчатые стены поросли лозой, крыша местами была залатана ещё необработанными шкурами. Моё внимание сосредоточилось на дверном проёме. Дверь слетела с петель, разломанная надвое.
Мы спешно зашагали, а потом и побежали по пыльной сухой почве, которая становилась всё твёрже и каменистее по мере приближения к подножью скалы. Хижина примыкала к скале практически вплотную.
Лишь только мы вбежали внутрь, две пары взволнованных глаз уставились на нас. Это были два мужика: один был помоложе, второй – явно вдвое постарше. Они были одеты в рваные тельняшки, запачканные кровью и грязью, чёрные штаны и сапоги. На плечи того, что был постарше, была накинута жилетка. Оба были безоружны, усажены спина к спине и связаны. Во рту у каждого торчал кляп.
Я почему-то подумал, что Краузер сейчас скажет что-нибудь героическое вроде: «давайте спасём их!». Но нет, он просто стоял у меня за спиной и ждал моих действий.
Я достал «Воронёнка» и передёрнул затвор. На молодых и неопытных действует безотказно. Связанный паренёк выпучил глаза и заёрзал. Его более опытный в жизни соратник лишь недоверчиво покосился на меня.
Я подошёл и вынул кляп у паренька. Подумал, что из старого хрыча всё равно ничего не вытянешь. Интересно, чего же я ожидал услышать от этого сопляка?
- Эй! Зори, Сиплый, Халту! Мы здесь. Мы…
Удара локтём ему хватило. Я немного перестарался. У мальчишки брызнула кровь из губы, волосы, убранные в хвост, разметались по плечам, а сам паренёк отрубился. Ну зато не надо запихивать обратно кляп.