Просыпаюсь я в знакомой палате: просторная, выкрашенная в светло бежевый. На окнах тканевые жалюзи кофейного цвета. Рядом с кроватью тумбочка, а на противоположной стене тонкий экран телевизора. В такой же палате лежит мой отец. За небольшим исключением: в моей полнейшая тишина. Тоненькие нейлоновые трубочки тянутся из локтевого сгиба к штативу с капельницей. Голова всё ещё болит, но сознание такое ясное, каким не было уже давно. Я приподнимаюсь на локтях и замираю. На моей кровати, всего в дюйме от моего колена покоится чья-то голова. Я с опаской подвигаюсь ближе, чтобы внимательнее рассмотреть хозяина иссиня-чёрной шевелюры и не верю собственным глазам.
- Д-Джи Хун? – срывается с моих губ. Но он ничего мне не отвечает, а продолжает лежать, мирно прикрыв глаза. Тогда я решаюсь на безумный, по нынешним меркам, поступок – провожу ладонью по его тёмным волосам. Они коротко острижены под ёжик. Будто он готовится к службе в армии.
- Уже проснулась? – тихо спрашивает он, не открывая глаз.
- Как ты здесь оказался? – смущённо бормочу я, отдёрнув руку.
- Приехал с тобой повидаться.
- А как ты узнал, где я работаю?
- С моим статусом это не сложно.
- И то верно. – Соглашаюсь я.
- Я болтал с твоей подружкой в тот момент, когда ты хлопнулась на пол! – оповещает Джи Хун. Он приподнимает голову и сканирует меня взглядом. – Ты в порядке?
- Д-да…- киваю в ответ я. – Постой, ты знаешь английский?
- Мы все знаем английский! – пожимает плечами Джи Хун, принимая вертикальное положение. – А ещё китайский и японский. Языки – это то, что мы обязаны знать, будучи звёздами такого уровня.
Он крутит шеей и потягивается, обнажив тонкую полоску кожи на животе.
- Странно, что в больницу заявился ты.
Отведя взгляд от Джи Хуна, признаюсь я.
- А ты ждала кого-то другого.
- Да, Ын Джи…
- Ын Джи?!
В голосе Джи Хуна звучит медь.
- Он писал мне после того, как…
Я заминаюсь, бросаю на Джи Хуна быстрый взгляд.
- После того как я вернулась в Америку.
- Так и знал, что он так просто не сдастся… - еле слышно шепчет Джи Хун.
- Что?
- Кто такая Мэди? – спрашивает он. – Ты звала её всё время, пока спала.
- Мэди?!
Я сглатываю образовавшейся ком.
- Моя подруга, которая умерла.
- Точно! Ты уже об этом рассказывала.
Он проводит рукой по своей шевелюре, словно ещё не привык к такой короткой стрижке.
- Ладно, пойду позову твою подружку медсестру. Пусть освободит тебя от этих пут. – Он кивает на трубочку, тянущуюся от капельницы к локтевому сгибу моей руки.
Когда Тереза мягкой поступью вплывает в мою палату, на её лице играет лукавая улыбка.
- Кто ты? – заговорчески шепчет она. – И где скромница Сара О’Шэйн, которую я знала.
- Это не то, что ты думаешь! – так же шёпотом отвечаю я.
- Возможно! - соглашается она.
Аккуратно вытаскивает иголку из моей вены и ловко наклеивает маленький кружок пластыря телесного цвета. Я сгибаю локоть. Чувствую лёгкое покалывание и огромное облегчение. Не знаю, сколько времени моя рука пролежала в таком положении, но я рада сменить позицию.