-Миш! — очень удачно раздалось в коридоре и женские тяжёлые ботинки остановились у двери. — Миш, ты тут? Валя на автобусе уехала, довезёшь меня, если тебе никуда сегодня не надо?
-Скажи, чтобы валила! — велел «высокий». — Скажи, или получишь!
-Тётя Катя, я тут, и со мной ещё ребята… — успел вскрикнуть Миша, пока его не заглушили ударом в зубы.
После, сидя в стоматологическом кресле, он успел неоднократно пожалеть о принятом решении. Ну, отдал бы скутер, ничего бы не случилось, верно? Покатались бы и отдали, в конце концов, он же под опекой из учителя, в таком случае украсть — себе дороже.
-Три восемьсот, — сказал врач на кассе и по недовольно поджатым губам женщины стало понятно, что дороже всё-таки вышел выбитый передний зуб…
***
Вечером того же дня Миша, вооружившись Книгой Заклинаний, вышел со свечой во двор. Следом за ним выскочила любопытная Валя и её негодующая мать, неизменно повторяющая, что шляться ночами — не лучший способ «умереть в своей постели». Но, по мнению мальчика, умирать ему было пока рано, да и импровизированная постель в углу на полу, куда пару раз за ночь залезает погреться толстая наглая мышь — не лучшее для этого место. Так что он подошёл к скутеру и, осмотрев его со всех сторон, поднёс свечу к Книге, старательно повторяя про себя слова заклинания. «Оживление» никогда не было для него желанным призом или «недостижимой мечтой», однако и сознательно пробовать его конктретно для дела пока не приходилось. Так что первые раз можно было ни на что особо не надеяться.
-Мам, что он ходит? — дёрнула мать за руку Валя. — Пусть хоть бормотать начнёт, а то ходить просто и всё.
-Тише, — одёрнула девочку Катя, с затаённой жадностью наблюдая за тем, как Миша кладёт Книгу в мокрую траву перед собой и делает несколько пассов руками. Мальчик понимал её: сама не пройдя Распределение, она страстно желала находящихся для неё под запретом знаний, и потому стала местной знахаркой, погрузившись в изучение щедрой на тайны природы. Но этого было мало, потому что Дар всегда просится наружу и, что бы ни выбирал человек, одной мысли о том, чего бы он мог достичь без искусственных ограничений, хватало для сотен бессонных ночей. — Смотри-смотри, сейчас начнётся.
Миша покорно уставился в разрезаемую лишь тусклой свечой темноту, но потом опомнился и продолжил крутить руками, представляя «создаваемую цепочку Силы». Пока получалось не очень: как бы он ни пытался выдавить из себя хоть каплю, хоть искру, Дар не желал принимать новую для себя, неотработанную пока до совершенства форму. Потребовалось почти тридцать попыток, чтобы Миша ощутил ту же безвыходность, что и большинство его однокурсников, решивших сдавать именно это заклинание, и устало опустил горящие руки. Сила копилась в нём, бурля и протестуя против подобного использования, против обращения одного в другое, и не давала снова вернуться в спокойное состояние.
-Что, никак? — голос женщины выдал тщательно укрытое маской беспокойства злорадство, но мальчик отлично её понимал. Он и правда замахнулся на слишком сложную вещицу, требующую долгих лет подготовки, попытался взять нахрапом, ещё и на волне гнева и ужаса. Такая смесь вряд ли вообще даст ему освоить что-то новое, а уж «Оживление»… — ну ничего, в следующий раз получится…
Они вернулись в дом, где после пары минут вялого обмена мнениями, улеглись по углам, старательно зажмурившись и пытаясь уснуть. Где-то вдали заманчиво захохотала припозднившаяся русалка, которой давно было положено спать. Миша устало подумал о том, чтобы сказать о ней Куратору, но потом подорвался, осенённой внезапной догадкой. Мысль о том, что и он, и остальные ребята всё это время пытались укротить не лошадь, а прилив, заставила выбраться из дома и снова, уже наощупь, найти скутер. Несколько пасов и догадка подтвердилась: столько лет, столько поколений без толку пытались загнать магию в рамки, ограничить её воображаемой формой, заставить предмет принять определённый вид, стать определённым животным, что, когда он коснулся металла без заранее заготовленного мнения о том, как именно предмет должен выглядеть после оживления, сила хлынула, наполняя вещь, меняя её, превращая…
***
Пацаны ожидаемо обнаружились у входа в школу и, хотя звонок уже известил о начале уроков, уходить они не спешили. Ждали, совсем нетрудно догадаться — кого. Тётя Катя, которую Миша усадил себе за спину, оставив «выходную» в этот день Валю спать, напряглась, но, получив его кивок, ограничилась предупреждающим взглядом.