— Не хотите, как хотите! А ну проваливай отсюда старая ведьма. Жди вон там возле ямы, после решим, что с тобой делать, — зло проговорил аукционист и двое погонщиков утащили старуху с помоста. — Ну и, когда со старухой, злой ведьмой и якорем, тормозящим процесс, покончено, вернёмся к привлекательному, на мой взгляд, Нигеру-песне из страны Черножопии. Так что, начинаем? Хотя минутку, вот вам загадка: Чёрный круг, а посередине красная точка. Что это?
— Сдаёмся! Говори уже! Не томи! Отвечай сам! — закричала публика.
— Ягодка на жопе негра! — отвечал, ещё немного поинтриговав публику, весельчак аукционист. Публика эта в очередной раз уже расхохоталась.
— К делу дамы и господа, к делу! И давайте всё-таки не будем обижать да расстраивать гостя и как следует, поторгуемся. Тысяча пятьсот долларов! Кто больше?
— Тысяча пятьсот пятьдесят! — заявил брат Брукс.
— Тысяча шестьсот! — вступил в торги шериф.
— Тысяча шестьсот двадцать! — парировал второй Брукс.
— Тысяча семьсот! — лениво зевая, огласил почтенный сэр Майкл Олдбери, явно показывая свою слабую заинтересованность к данному лоту.
— Тысяча семьсот десять! — не сдавался шериф.
— Отлично, отлично! Наконец-то данное мероприятие стало походить на настоящий аукцион. Кто больше господа? — радостно поддержал всеобщее стремление купить нигера аукционист.
Однако на том торги и кончились. Аукционист, ругая себя за преждевременную радость, ударил в третий раз молотком, и негр достался шерифу. Неожиданно загадочный, молодой мистер Гарри Финчер до сего момента не принявший никакого участия в аукционе изъявил желание осмотреть якобы понравившегося ему нигера поближе. Конечно же, это было незамедлительно позволено. А направился загадочный, молодой мистер Гарри Финчер непосредственно к Бибибе. У Бибибы бешено заколотилось сердце, а волшебный дудук перестал звенеть в ушах. Тем самым временем началась продажа второго утреннего соседа Бибибы.
— Меня зовут Гарри Финчер. Скажи мне вот что, в кого ты веришь? На что уповаешь добрый негр?
Немного растерявшись от подобного нелепого в данной обстановке вопроса Бибиба, всё-таки собрался и ответил так:
— Я верю в духов предков и добрых и злых божеств, масса Гарри Финчер. Но много я слышал и о вашем Боге, распятом на кресте, в него я только начинаю верить.
— А веришь ли ты в переселение души в другое тело? — ещё более озадачил Бибибу белый господин. Да пойди, разбери, что там у этих белых господ на уме.
— Нет, масса Гарри Финчер, в это я не верю, — отвечал Бибиба не зная, расстроит или порадует своим ответом белого господина.
— А вот это зря! — и тут загадочный Гарри Финчер провёл ладонью круг перед самим носом и глазами Бибибы. В глазах на долю секунды потемнело, а далее начался какой-то кошмар. Память начала проделывать чудеса в обратном направлении. И это за какие-то доли секунд. Вспомнил Бибиба всю свою несчастную нигерскую жизнь в мельчайших подробностях. Вспомнилось даже то знаковое событие, когда вылазил он на свет Божий из утробы матушки своей. Самое важное оказалось далее. Отчётливо вспомнил Бибиба также в мельчайших подробностях свою прежнюю земную жизнь. Оказалось, что он и не Бибиба вовсе, а великий гроссмейстер финансовых и геополитических игр, почему-то из будущего, именно он Джон Рокфеллер. Осознание всего это повергло уже Джона Рокфеллера, пребывавшего в чёрном молодом теле в кратковременный ступор и шок. Руки и губы тряслись, язык онемел. А напротив стоял, конечно же, тот самый вечерний гость. Вспомнилось и тогдашнее несоответствие времени, гардероба гостя. За то теперь гардероб этот был к месту и как раз ко времени, да вдобавок очень дорог и моден.
— Это я тебе отключил на время химические связи мозга, блокирующие память бессмертной души! — повеселевшим голосом заговорил Гарри Финчер, он же вечерний гость. — Ну как дорогой Джон, ощущать себя в шкуре нигера? Не жмёт? Нигде не давит? Или к тебе теперь правильнее обращаться по имени Бибиба? Каково это, из решалы мирового масштаба перекочевать в жалкие нигеры? — После чего уже печально и сокрушённо поглядев на Бибибу-Рокфеллера пару секунд, гость сам и ответил: — Согласен, приятного мало!
Тем самым временем, кое-кто из толпы обратил внимание на данный странный диалог, и сфокусировался на нём. Этим кое-кем оказался садист Джон Эсквайр.