— Ты можешь, по крайней мере, полететь туда? Ты слишком расстроена, чтобы садиться за руль.
Джен закатила глаза.
— Ехать всего пару часов. К тому же, я не могу позволить себе билеты на самолет, моя первая зарплата будет только в конце месяца.
Черт, неужели она здесь всего три недели? Кажется, что намного дольше.
— Я куплю тебе билет. Я даже закажу тебе машину. — Она уставилась на меня, изогнув бровь. Я хорошо знал это выражение лица, и оно означало, что она раздражена. Большим пальцем я разгладил ее бровь.
Она хихикнула. Миссия пройдена.
— Пожалуйста, Джен, — я потянул ее за руку и прижал к себе. — Позволь мне сделать это.
— Не говори глупости, покупать билеты в последний момент слишком дорого, Так.
— И что? Ты даже не узнаешь, сколько они стоили.
Несколько часов спустя я проводил ее в аэропорт.
***
Пятница, девять тридцать вечера. И хотя я еще не пьян, но стремлюсь к этому.
Обедать я не стал. Слишком грустно готовить один стейк из упаковки на двоих. Патетично, знаю.
Сейчас я был именно таким.
Сразу после того как Джен позвонила сказать, что самолет приземлился, я полез в холодильник за мясом, но достал вино.
Бутылка как-то быстро опустела, то же самое случилось с vino bottiglia numero due 27 . Я задумался над тем, чтобы открыть третью, тогда у меня будет достаточно пробок для жонглирования.
Трудно было поверить, что я встретил Дженсен всего месяц назад. Из-за нее вся моя жизнь перевернулась с ног на голову.
Две недели назад мои ночи были полны разврата. В прошлый выходной ужин на одного показался бы мне вполне нормальным.
Пару дней назад я переживал, что маленькая ведьма пробралась мне под кожу.
Вчера она поселилась в моем сердце.
А сегодня я осознал, что хочу ее там оставить.
Я взглянул вниз, на свои пижамные штаны, только чтобы убедиться, что эта маленькая мягкая штучка не превратила меня в девчонку.
Нет, инструмент был на месте. Но состояние слишком печальное. Возможно, мне было бы легче пережить внезапную смену пола, чем конец моей привычной жизни.
Услышав шум у задней двери, я понял, что не знаю, где сейчас собаки. Где бы они ни были, они там вместе. Эта парочка не разлучается ни на минуту с момента появления Ангуса.
Звук, как будто кто-то скребется, повторился и что-то очень похожее на Ангуса загавкало.
Когда я встал из-за стола на кухне, чтобы впустить собак, кто-то наклонил пол подо мной. Очень, блядь, смешно, кто бы ты ни был. Мне удалось выпрямить пол и не разлить вино. Выкуси.
— Знаете, — сказал я, смотря на два размытых собакообразных пятна, — а вы, ребята, счастливчики. Вы можете просто нравиться друг другу. Даже если вы полные про-ти-во-по-лож-но-сти, никого это не во-о-олнует. Никто не ждет, что вы будете вести себя определе-е-енным образом, у вас нет каких-то выдуманных идеалов, чтобы к ним стремисся. Вы можете просто быть . — Наконец-то я был пьян так сильно, как хотел.
Но это ничуть, блядь, не помогло. Ура мне.
Я открыл третью бутылку вина, но пробка сломалась, а значит, никакого жонглирования. Моя вечеринка на одного переместилась в гостиную, и стоило мне сесть, собаки взобрались мне на колени. Оказалось, что я забыл на кухне бокал.
— Ну и хрен с ним, — пробормотал я, и приложился к бутылке.
Я понятия не имел, где пульт, но, видимо, он у меня был перед тем, как я уснул, потому что когда рингтон звонка Джен разбудил меня, телевизор был включен.
Полагаю, у меня был смешной голос, потому что первое, что спросила Джен, было:
— Ты в порядке?
Разве не я должен об этом спрашивать?
— В полном. Мы с соба-а-аками выпили немного вина.
— Ты поил их вином?
— Технически нет. Я пью вино, а они лежа-а-ат на мне.
— По твоему голосу не скажешь, что ты выпил немного вина.
— Пффф. Как твой отец? — ловко я сменил тему, да?
— Требует отпустить его домой. Но врачи проводят тесты, и ему придется остаться на ночь.
— Значит, это был не инфаркт?
— Врачи еще не уверены. Но мне кажется, что он в порядке. Мама действительно обрадовалась, когда он начал ругаться.
— Злость — это всегда хороший знак. Прямо как у его доченьки.
— Что ты сказал?
— Нева-а-ажно. Как ты держишься, малышка?
Она молчала так долго, что я решил, будто звонок прервался.
— Ты действительно много выпил.
Она смеялась надо мной?
— Это несущстно. Ты не ответила на мой вопрс.
Клянусь богом, я услышал , как она закатила глаза.
— Да, малыш , я эмоционально вымотана и хочу лечь в постель, но я в порядке.
И вот тогда я осознал, как назвал ее.
— Мне не стоит так говорить, да? Просто вырвалось.
— Да нет, — послышался смешок, — мне, вроде как, нравится.
Она сказала, что перезвонит, как только что-то прояснится, и мы попрощались. Я пялился на экран телефона, пока он не погас, а затем вернулся к вину.
Кто включил солнце и почему вместо языка у меня дохлый хорек? За окном, похоже, случился ядерный взрыв, и я щурился, пытаясь понять, могу ли двигаться так, чтобы череп не разрывался от боли. Уф. Ощущения, как будто из головы торчит топор, но, по крайней мере, она все еще была на плечах. Я рискнул продолжать движение в вертикальном положении, потому что мне был необходим аспирин, но о Господи, казалось, что до кухни не меньше пятисот километров.
Проклиная себя за то, что выпил бочку вина, но не догадался сразу поставить у кровати бутылочку «Экседрина 28 », я тащил свою жалкую задницу по коридору.
И увидел три пустые бутылки на кофейном столике.
Неудивительно, что я чувствовал себя, как хренов воскресший зомби.
— Вот, — я произнес это вслух, о чем тут же пожалел, — вот почему не стоит изменять пиву, — я перешел на шепот, но все равно это было недостаточно тихо.
Надо привести себя в порядок, пока не объявилась Дженсен.
Я запил шесть таблеток аспирина литром ледяной «Пепси» и покинул кухню, надеясь, что душ спасет меня.
Но перед этим передохнул немного на диване.
***
— Острые фрикадельки и слишком много гольфа, — громкий и ясный смех Дженсен проходил через телефон, и спасибо Богу за «Экседрин», этот смех не врезался копьем мне в мозг. — И ты представляешь, они выписали отца, выдав ему мышечный релаксант и упаковку «Тумс 29 ».
— Рад слышать, что он в порядке, — я прикрыл глаза, надеясь избавиться от сухости. — Я беспокоился за тебя.
— Не понимаю, как можно было перепутать изжогу с сердечным приступом! Я не позволю ему так загубить свою жизнь.
Я улыбнулся. Эй, было даже не больно. Ну, почти.
— Что означает…
Джен тихо рассмеялась.
— Что я подарю ему коробку лекарств на день рождения и набью ими полный носок на Рождество.
— Ты можешь подписать его на автоматическую рассылку с «Амазона», — мой голос звучал почти не болезненно.
Джен захихикала, и я смог это пережить.
— Он убьет меня. Но мне придется это сделать.
— Напомни мне, никогда не болеть рядом с тобой. — Чтобы вы знали, я почувствовал себя немного лучше, с тех пор, как ответил на звонок.
— О, ты же знаешь, с тобой я играю по-честному.
— Не будь так жестока со мной.
— Это одно из моих достоинств.
— Твоих многочисленных достоинств, — ответил я, понизив голос, — но мне больше нравятся некоторые другие.
Я услышал, как ее дыхание ускорилось.
— Скажешь какие?
— Может быть. Где ты?
— Сижу у мамы на кухне.
— Тогда мне стоит придерживаться рейтинга PG.
— Я могу выйти. — И, судя по голосу, она действительно собиралась.
— Слишком поздно. Ну, с чего же начать? — Пульс стучал в ушах и в моем голосе появились резкие нотки, которые я не мог сдерживать. — Знаю, начну с твоих глаз. Ты знаешь об этих крошечных зеленых искорках, которые сверкают, когда ты улыбаешься?