–Я все что можно сделал неправильно. Должен был уйти сразу, но остался… Бросил тогда и не оставил выбора сейчас. Ты бы простила такое?
–Я – не она.
–Да. Она совсем другая, – задумчиво поднял глаза на женщину Тамаз. – И ее не отпустят назад. Ни в коем случае. К людям, которые практически не ценят жизнь, Арджуну точно не отпустят. Я снова все испортил. Рок какой-то с этими маан…
– Особенно у тебя.
– Особенно…
– А тебя не беспокоит, что она может рассказать о тебе, о ваших отношениях? У семьи Правителя к тебе может возникнуть много вопросов.
– У нас не было отношений. Я не настолько глуп. Точнее, я конечно тот еще дурак, но по крайней мере вовремя умею остановится. А после того, как я ее бросил, она точно ко мне никаких теплых чувств не испытывает. А расскажет… Пусть расскажет, что посчитает нужным. Это ее право.
– Ты ее любишь… Потому так поспешно и бежал. Еще одного человека твое сердце не выдержит.
– Тараза…– недовольно скривился мужчина.
–А она тебя? – не обратила внимание на нежелание брата касаться этой темы Тараза. Она увидела проблему более серьезную чем душевные метания брата.
– Нет… я думаю. Она увлеклась мной, как единственным представителем загадочного народа, но не более. Ее поедало любопытство, но не страсть.
–А ты у нас эксперт по девичьей страсти? – иронично посмотрела на брата женщина, вспомнив его печальный опыт.
–По крайней мере я знаю, как она выглядит и чувствуется, – буркнул брат.
–Хорошо. Значит ты убежден, что там было только любопытство?
–Естественно. Она слишком юна и чиста, явно не имела опыта с мужчинами, а тут весь такой из себя загадочный хвостатый спасатель – единственный экземпляр на все море. Дурак полный, но она то этого не знала. Она считала меня рыцарем, а я ее при первой же беде бросил. Не поблагодарил за помощь, за спасение. Не разрешил плыть со мной. Да, я считал, что для нее это лучше, но … Возможно я врал самому себе и просто эгоистично спасал свою шкуру. Возможно интуитивно понимал, что от нее нужно бежать. Арджуна… Я должен был подумать об этом… Только невероятная причуда случайности и природы могла выжить в море без наблюдателя…– Тамаз с тоской смотрел на сестру, понимая, что погружается в отчаяние. Милиды на руках начали постепенно изменять узор, стабилизируя эмоциональное состояние мужчины.
–Ты прав.
–А сейчас… Сейчас вокруг нее гораздо более интересный контингент. Я думаю она уже не вспоминает обо мне. Ты же знаешь непредсказуемость девичьего сердца.
– Знаю. Я – как никто другой. Но что, если ты ошибаешься?
– Нет, надеюсь, что нет. Потому как иначе ей будет очень больно.
– Да. И она разрушит всем нам жизнь, превратившись в ту самую королеву смерти. Такие обиды просто так не исчезают.
–Сестра, не начинай.
–Ты знаешь, что леди Зиурелия ведет переговоры с семьей Правителя о браке Арджуны и наследника престола?
– Что? Уже? Но она же здесь всего полгода! Зачем так спешить? – встрепенулся Тамаз, вопреки действию милид подтверждая догадки сестры относительно неравнодушия к девушке.
–Ты сам говорил. Она уникальна, юна, наивна. Практически чистый лист. Ее голова еще не забита лишней информацией, которая задвигает любовь и детей на задний план, а Правитель не может себе позволить ждать и рисковать. Он вообще спит и видит, как сбросит с себя надоевшее за столетие бремя власти, и для этого, как ты знаешь, ему очень нужна пара для наследника. Традиции. Другая маан ушла в другой род, а потом была та…
–Так быстро… Видишь, она легко согласилась, –Тамаз имитировал бодрую улыбку.
–Не думаю, что ей вообще сказали о этих планах, – покачала головой Тараза. – Ее обучают, предоставляют все необходимое, полную свободу перемещения, естественно с опекуном, но она не похожа на особу, которая готовится к свадьбе. Я ее несколько раз видела в городе – гуляет по паркам, магазинам, выбирая украшения, наряды, какие-то мелочи.
– Или ей сказали и она озабочена тем, чтобы произвести впечатление на принца. Может она рада? В конце концов, у людей это большая честь – войти в семью какого-то царя или императора, сомневаюсь, что есть большая разница хвостатую или нет, – задумчиво протянул мужчина, устало прикрыв глаза. Озвученная версия причиняла ему боль, но от хватался за нее, как тонущий человек за соломинку.