— Жил был на свете рыцарь заморский, и было у него всё, чего он только мог пожелать. Деньги и слава лились рекой, но, как и всё прочее в этом мире, вскоре наскучили ему. Тогда отправился он в путь дорогу, дальние страны повидать. Много дорог он проскакал на своём коне, много земель прошёл. Явился он в незнакомое поселение, что на картах отмечено вовсе не было. У людей этих язык странный был, сложный да премудрый, однако ж и по его языку разумели они. Звали себя эти люди Русичами, и не было им в боях равных, коль вместе они на войну шли. Рыцарь остался и прожил с ними три долгих года, ибо с первого взгляда полюбил он девушку одну. Была она всех других девушек краше, прекраснее звёзд на небе, кожа её сиянием ночной луны была полна, глаза зелёными изумрудами сверкали, а коса белоснежная до пола падала. Рыцарь за неё всё своё богатство, все земли и славу отдать был готов. Но случилось так, что увидала его богиня любви, красоты и плодородия — Лада. Влюбилась она в рыцаря и решила не дать ему на девушке той женится. Сначала явилась Лада к нему в своём настоящем облике, да просила и умоляла с нею быть, красотою и ласками завлекала. А как увидала, что рыцарю та девушка самой богини милей, вспыхнуло сердце её ревностию и злобою, и решила она разлучницу погубить. Завела её в лес, да к дереву привязала, на съедение волкам оставляя, а сама же облик её приняла, вернулась в поселение, да к рыцарю обратно явилась… — Ивар замер на полуслове, словно в мельчайших подробностях ту историю припоминая, а потом вдруг резко повернулся к Иоланте.
— К чему ты ведёшь это всё, хозяин дома сего, о чём поведать такими сложными путями пытаешься? — ей было интересно, что же произошло дальше и в то же время не понимала она ничего, будучи ещё его внезапным превращением напуганная.
Мужчина продолжал:
— Долго богиня обманывала рыцаря, и родителей девушки той. Жила её жизнью, да с рыцарем миловалась. Так и женился он на ней, и жили они счастливо до тех пор, пока не родился у них сын. Прекраснее младенца свет не видывал, да вот только беда для рыцаря в младенце том таилась. Под покровом ночи унесла Лада и мужа и сына на остров, что стоял средь пространства морского, и не было видно ни клочка земли, кроме скал голых, да луга, драконьим фруктом заросшего. Проснулся рыцарь, а рядом сын и богиня, которая тут же облик свой настоящий приняла. Вознесла она их на самую высокую скалу острова и вещала там громовым голосом: « Коли не мила богиня тебе, рыцарь, коли выбрал ты смертную в жёны себе, так забудь же язык своего народа, забудь всё, что было с тобой!». Испугался рыцарь, на земь упал, да прощения молить начал, однако ж не простила его богиня, а лишь речь свою пламенную продолжала. «Сын твой драконом отныне будет, и девушек станет силой брать из поселений, что за морем лежат. От них будут лишь сыновья рождаться. Все они драконами будут, и много веков пройдёт, и много жизней заберут они у Русичей. И только ты, Рыцарь, жить будешь. Жить и видеть, как дети твои, озлобленные местью моей, страдают. И родиться у сына твоего сын, а у сыновей его внуки, и так много веков подряд, пока один из драконов не полюбит девушку, что принёс на остров. Тогда-то и даровано будет тебе прощение, Рыцарь. Вернёшь ты и память и славу, и богатства свои, как только явится к тебе девушка, как две капли воды на любовь твою земную похожая, да только сила в ней от меня будет, и не проклятьем, а благословением моим…» — с этими словами Ивар снова замолчал.
Иоланта уж догадалась о ком речь в этой странной истории шла, и внезапным открытием поражённая, слова молвить не могла, а лишь смотрела со страхом трепетным.
— Перед тобой, прекраснейшая из смертных, стоит тот Рыцарь. Проклятый богиней и спасённый дочерью дракона. Тот, что живёт уже столько лет, что и не счесть. Тот, кому ведомо всё и ничего. Тот, кто молод настолько, насколько и мудр…
Наконец, опомнилась молодая женщина и произнесла еле слышно:
— Молвите вы вещи странные, диковинные и потому мне не понятные. Но я ведь не просто дочь княжны и дракона, я сама дракон…
Вопреки ожиданиям Иоланты, улыбнулся Ивар улыбкою доброю, по отечески ласковой:
— Сила великая заключена в тебе, дочь правнуков моих, и коль уж волею судьбы ты оказалась здесь, так слушай же, что скажу тебе… Муж твой — Владимир Князь — ранен и в плен уведён. Сидит он в темнице, что за княжеским теремом в Киеве находится. Задумала недоброе сестра твоя Мария. Не Владимир ей нужен теперь и не ты, а сын твой — Святослав Владимирович. Ждёт она, что явишься ты вслед за мужем своим. Кровавую казнь готовит законному наследнику.
— О боги, так ведь найдёт она нас и здесь, коли так дела обстоят! — испугалась княгиня.
— Сына своего тут оставляй, с мужчиной тем, что с тобою явился. Не найдёт его Мария, пока стены моего дома эту тайну хранят. Добр слуга твой, и любое твоё решение будет им принято беспрепятственно. А сама возвращайся в Киев и вызволи Князя, спаси его от зла неминуемого.
Иоланта встала.
— Помилуй, но как же мне теперь возвращаться? Ни дороги, ни направления мне не ведомы, а коль и вернусь, так что ж я сделать смогу? Разве одной мне против воинства Киевского идти?
Покачал головой Ивар и подошёл к княгине, глаза её фиалковые изучая.
— Лети! Стань драконом! Ты можешь им управлять!
— Нет! — она отступила назад, снова страшно испугавшись.
— Лети! Верь мне, прекрасная дочь дракона! А коли помощь тебе пригодится, так отец твой поможет тебе. Лети! Князя спасёшь и сама спасена будешь…
— Но ведь не смогу я вернуться потом! Так и останусь чешуйчатой тварью огромной.
Он прищурил глаза.
— Вся сила, матери богини, в сердце твоём! Путь истины и света укажет тебе оно. Идём…
Словно заколдованная последовала Иоланта за Иваром. Поднялись они по винтовой лестнице, только не вышли в дверь, что внутрь дома вела, а выше подниматься стали. Много ступеней наверх они преодолели, прежде чем мужчина вывел её на крышу самой высокой башни. Оттуда сквозь облака и дом виднелся, и лес вдалеке, который они проезжали недавно.
— Коль спрыгнешь отсюда с желанием Владимира спасти, обратишься в дракона. Выбор за тобой, прекрасная дочь детей моих.
— Стойте! — Степан с ребёнком на руках позади Ивара возник.
Иоланта подошла к нему и поцеловала сына, а после взглянула на конюха своими глазами фиалковыми.
— Береги сына моего как зеницу ока. Коли судьба не позволит вернуться мне, вырасти его хорошим человеком, помнящим мать и отца. Не сына своего оставляю тебе, Степан, а наследника престола Киевского. Помни об этом, — она в несколько шагов пересекла небольшую площадку и встала на самый край — Прощай и прости.
Степан в последний раз взглянул в глаза Иоланты, и молодая женщина, распахнув руки, растворилась в вечернем тумане. Двое мужчин ещё долго оставались там, вглядываясь в небесную даль. А маленький Святослав спал на руках конюха и не знал, что огромный дракон, сверкая железной кожей, совсем недавно взмыл под облака и скрылся там, где обитают звёзды.
========== Глава 5. Что-то в этом есть. ==========
***
Как трепетало сердце материнское, когда на прощание сына своего Иоланта целовала. На волю судьбы оставляла она наследника княжеского престола, свою кровиночку. Но решено всё было уже для драконовой дочери: душа её к Владимиру стремилась и велела спасти его, да не как князя, дабы положение сохранить своё высокое, а как мужа, отца Святослава и любимого мужчину, с которым сама судьба ей встречу посулила. Страх окутал всё существо её, когда, отрешившись от мира и раскинув руки в стороны, упала Иоланта в безмолвную пропасть. Дух захватило, но состояние это быстро её покинуло, лишь ветер остался, тело обдувая.