Рэй. Как же он вырос за это время! Как потемнели его русые волосы и вытянулось лицо. Теперь ему должно было быть семнадцать лет. Почти взрослый мужчина, но в глазах его горел всё тот же детский огонёк.
Разгадав эту загадку, Паландора внутренне торжествовала, и ей хотелось поделиться этим торжеством, но было не с кем. Разве только с объектом, вызвавшим его.
— Вы нынче далеко от дома, киан Рэй Тоур, — сказала она, лукаво улыбаясь.
Молодой человек, промокнув губы салфеткой, незамедлительно ответил:
— Ах, не так уж и далеко: каких-то полтора-два часа пути[3], и я буду на месте. Если бы не этот дождь и промозглый ветер…
— Скажите, вам понравилась ярмарка в этом году? — спросила его Паландора, получившая последнее подтверждение своей догадке.
— Да, очень, хотя должен признаться, я не большой любитель многолюдных мест. Но морской воздух Озаланды прекрасен для смены обстановки после шумного Рэди-Калуса, пропахшего расплавленным металлом, сакшо и лошадиным потом.
Паландора рассмеялась.
— Вам так не нравится ваш дом, что вы столь нелестно о нём отзываетесь?
— Отнюдь, киана, я очень люблю мой родной край, и тем больше, чем чаще его покидаю. Но скажите, если не секрет, что привело вас сюда? Ведь и вы не намного ближе к дому, чем я.
Игривое настроение девушки улетучилось. Она уж было запамятовала, как здесь очутилась, и в каком нелепом положении находилась. Нужно было срочно сообразить, что ответить.
— Понимаю, — заметил Рэй, от которого не скрылось её замешательство. — Значит, это всё-таки секрет. Приношу извинения за бестактный вопрос.
— Вовсе нет, — поспешно ответила она. — То есть, да, мне бы хотелось сохранить моё присутствие здесь в тайне, но ваше любопытство отнюдь не бестактно.
Рэй улыбнулся и предложил заказать ей что-нибудь из меню, чтобы ей не пришлось ни с кем разговаривать, рискуя выдать себя. Это заставило Паландору вспомнить о другом, более серьёзном затруднении, связанном с отсутствием денег. Молодая благородная девушка, путешествующая одна инкогнито уже вызывала массу немых вопросов. Не имеющая при себе даже кошелька, она становилась и вовсе подозрительной.
— Благодарю, но не стоит утруждать себя, — ответила она на его любезность, и ей нелегко дался этот ответ. Больше всего ей бы хотелось сейчас получить тарелку ароматного супа и с аппетитом поужинать. Желательно переодевшись во что-нибудь более приличное.
— Я просто желаю посидеть в тишине ещё немного, — пояснила она.
Рэй не возражал. Он не отличался слабым зрением или умом, и видел, что девушка, пребывала в затруднении, природу коего он не мог постичь, но юноша не привык вмешиваться, когда его об этом не просили. Он осушил бокал, и тарелка его давно опустела; ничто не мешало ему подняться и уйти, но он не мог себе этого позволить, не убедившись, что с его собеседницей всё в порядке. Вот только Рэй не мог сообразить, как это сделать в наиболее тактичной манере.
— Тогда позвольте мне хотя бы заказать нам по кружке горячего рябинового пунша с корицей, чтобы наша неожиданная встреча не оставила после себя чувства неловкости, — решился он наконец. На это Паландора согласилась, не усмотрев в предложении вреда и не желая упустить возможности согреться.
— Вы полагаете, здесь найдётся корица? — спросила она.
— Я не полагаю, киана, я в этом уверен. Видите ли, так получилось, что на вчерашней ярмарке я приобрёл целый мешок пряностей для семьи. Так что даже если корицы в этом заведении не окажется, я воспользуюсь моими запасами. А сейчас, разрешите, я вас ненадолго покину.
Рэй поднялся из-за стола и удалился в поисках хозяйки. За то время, что он отсутствовал, Паландора успела как следует осмотреться. Собравшаяся публика шумно обсуждала ярмарку, рост цен на зерно и ткани, достоинства лошадей и прочие деловые и праздные вопросы. На неё никто не обращал внимания, и постепенно её волнение сходило на нет. Иволга с ближайшей картины задорно ей подмигнула, зажав в клюве ягоду дикой ежевики.
— Эта Иволга необыкновенно любезна, — заметил Рэй. Паландора не видела, как он подошёл, и с недоумением разглядывала картину. Что он имел в виду?
Проследив за направлением её взгляда, Рэй счёл нужным пояснить:
— Я говорю о доброй хозяйке трактира. Представьте себе, она лично занялась моим заказом, а, узнав, что вы очень продрогли, просила передать вам это.
3
В связи с тем, что разговор о часах в произведении зайдёт ещё нескоро (но обязательно состоится), предупреждаю заранее: время всегда указывается местное. «Один час» — это не шестьдесят земных минут по шестьдесят секунд, а существенно больше.