– Я все сделаю, – оборвал Сазон инквизитора, усаживаясь у стенки.
– Прекрасно. – Мэтт вышел, не попрощавшись.
Сазон устало прикрыл глаза. Он слышал, как отворилась дверь, как кто-то поднял тело мальчишки, и вновь тишина поглотила лачугу. Со стороны казалось, что маг задремал, но это было не так. Он боролся с давно забытым чувством. Сострадание. И где-то глубоко в душе он знал, как следует поступить.
Будучи черным магом, мужчина не единожды переступал грань добра. И не раз ему приходилось подчищать за неумелыми инквизиторами. На его руках было слишком много крови, чтобы оправдываться. Мужчины и женщины, порой дети… Он до сих пор помнит, как по его рукам сползает мальчишка лет десяти. Тогда магу казалось, что участь с кинжалом в груди намного лучше, нежели примкнуть к инквизиторскому отродью. Он стер с памяти лица, он попытался избавиться от воспоминаний и эмоций, продолжая жить по велению синода. Но те все чаще всплывали в его мыслях, врывались во сны. Ради какой цели он выполнял приказы, маг уже и не помнил. Должно быть, это стало его привычкой, с годами впитавшейся в кровь. Но как это часто бывает, всему приходит конец. Пожалуй, лишь сейчас, темный осознал это.
Когда кокон погас, Сазон выдохнул, ведь не было больше смысла удерживать круг. Усталость тут же дала о себе знать и маг, перебравшись к выходу, лег на полу, чтобы тут же провалиться в сон.
3.5
Теперь ее мир был соткан из звуков. Из тысячи осколков тьмы, звенящей и переливающейся полутонами. Они окружали ее, врывались в мозг почти болезненно, неопровержимо. Но она не могла сказать, что именно стояло за шорохами и скрипами. Она могла обернуться на шум, могла посмотреть в сторону доносящегося эха, но не могла видеть ничего, кроме тьмы.
Память услужливо предоставляла картины недавнего прошлого, от которых леденело тело. Вот Эйми въезжает в лесное поселение. Ей вспомнилось, как на границе закружилась голова и заботливая путница поддержала ее. Еще немного, и принцесса вывалилась бы из седла, а Виви, казалось, была искренней в своих переживаниях. Как ей удалось убедить Эйми снять кольцо? Девушка в последствии не единожды прокляла это решение, но уже было слишком поздно. Вполне возможно, что это вовсе не волчьи границы пытались отторгнуть одаренную спутницу, а подарок источника направлял прочь от Вивеки.
Но то, что произошло потом, Эйми хотела бы забыть навсегда. Шатер, пропахший травами, мужчина, вожак стаи, с застывшим взглядом холодных глаз. Безумец. Она слышала их разговор с Виви и могла поклясться, что чувствовала, как безумие самца овладевает женщиной. А глаза его – словно застывший лед на озерной глади. И конечно же, Вивека, с каждым отказом девушки преображавшаяся в нечто безумное, злое, темное, словно сама бездна. И видения одно зловещей другого, разрывающие сознание.
Девушка, пересилив себя, вновь попыталась отогнать жуткие картины, но ничего не вышло. Ее вновь окунули в воспоминания. Казалось, кто-то кричит «Смотри, смотри и запоминай!» И вновь шатер, пропахший травами, вожак стаи с застывшим взглядом безумных глаз.
– Ты моя, сука! – хлесткая пощёчина, но Вивека даже не пыталась отвернуться. – Мы связаны с тобой, не забывай. Все, что ты получишь в источнике, будет разделено на двоих. Не смей меня одурачить.
– Да, господин, – безразличное в ответ.
– Не иначе, как ты питаешь надежду… – хохотнул оборотень. – И правду думаешь, что они примут тебя, стань ты сильнее? Ты им не нужна. Только нелюди могут сношаться с такой, как ты. Ты - гнилая кровь.
«Нет, не хочу», – кричала Эйми, но волна воспоминаний вновь поставила ее на колени перед вожаком.
– Это так просто, – присела рядом Виви, заглядывая в испуганные глаза девушки, – просто покажи путь и все закончится. Приведи меня к источнику, и ты свободна.
– Свободна? – хохотнул Лиулфр. – Ну уж нет, мы обернем ее. А если она не откроет путь – покажем принцу, как стоит оберегать видящих. Неплохая цена, принцесса? – выплюнул он. – Ты нам откроешь вход, а взамен останешься жива.
– Я не вижу пути! Как вы не понимаете? Его нет, я не знаю, куда идти. Я не знаю, как открыть вход… – срывающимся голосом оправдывалась Эйми, но ее не слышали.
– Это ничего, – довольно прокомментировал мужчина. – Пресветлый инквизитор упомянул, что видящая познает путь в переломные моменты жизни. Что ей не надо видеть, она знает…