К счастью, диковатая, вспыльчивая, отчаянно-гордая Эста если кого действительно любила - так это мягкого и застенчивого братишку.
Анри по опыту знал - мало какой отец потерпит такого сына. Так же как не всякая мать выдержит дочь вроде Эстелы.
Но барон Триэнн уже упокоился в фамильной усыпальнице. А баронесса сама происходила из вольных бродяг-банджарон. Так что никто не мешал детям расти, как им хотелось.
Беда пришла, как часто бывает, нежданной. Спустя одиннадцать лет после рождения близнецов и через девять – после смерти их отца.
Вдовы нечасто выходят замуж вторично. А уж вдовы недворянского происхождения, волею судьбы получившие титул... Но благородный во всём Арно Ильдани не делил людей на более и менее знатных. И баронесса Триэнн после долгих уговоров согласилась появиться при его дворе.
Сложись всё иначе - Анри Тенмар искренне порадовался бы счастью бывшей банджаронки. Виконт Морис Гинэ был неплохим человеком. Да и баронесса казалась счастливой…
Юный Крис принял отчима не то чтобы с радостью, но хоть терпимо. А вот Эстела... Нашла коса на камень!
Морис при всех его достоинствах был обычным дворянином, а не Алексисом Зордесом-Вальданэ. Баронесса к тому времени уже двенадцать лет вела жизнь благородной дамы. И при дворе предстала отнюдь не дикаркой с соответствующими манерами. Поэтому к общению с падчерицей – вылитой банджаронкой – виконт Гинэ оказался не готов. А уж падчерица-то как не готова!
Впрочем, Эстеле было лишь неполных двенадцать, а Морису Гинэ – за тридцать. Поэтому пристукнуть Анри хотелось именно его. Можно же хоть попытаться поладить с детьми любимой женщины!
Впрочем, чей бы конь ржал – граф Тэн сам так и не смог понять и простить родного отца. Что уж тут о чужих семьях говорить?
Тридцать пятый день рождения виконта Анри запомнил на всю жизнь. Вечным ощущением вины, что что-то же можно было сделать! Хоть как-то предотвратить...
В родовой замок тогда понаехало непривычно много гостей. Столько не присутствовало даже на свадьбе. Морис был любимцем семьи.
Приглашен был и Арно Ильдани. Но присутствовать не смог и послал вместо себя офицера для особых поручений. Капитана Анри Тенмара.
Много лет спустя уже не вспомнить, что тогда стало поводом для ссоры. Скорей всего, какой-нибудь пустяк – как обычно и бывает. Кажется, Эстела сделала недостаточно строгую прическу. И отчим взялся резко отчитывать ее при гостях. А потом отправил причесываться заново.
Другой отец лишь посмеялся бы над зарождающимся кокетством девочки. А даже если нет – иная дочь послушно промолчала бы и не стала дерзить. Но в этом доме всё слишком долго тлело.
Теперь вспыхнуло.
Опешившие гости даже не догадались вмешаться, когда Морис стал грозить падчерице прилюдной трепкой. А Эстела в ответ заорала:
– Убирайся из нашего дома! Если б папа был жив – он бы тебя убил! Ты его мизинца не стоишь, ничтожество!..
Юная баронесса почти не помнила барона Триэнна. И никто не мешал ей придумывать совсем другого (благородного и героического) отца - никогда не существовавшего в природе.
Тогда всё еще можно было спасти! Анри все последующие годы не мог себе простить, что не послал тогда к Темному и змеям этикет. И немедленно не прервал безобразную семейную ссору. Потому что Мориса уже нужно было хватать за руки и затыкать рот! Потому что…
Возможно, это спасло бы беременную виконтессу. Она уже начала судорожно рвать на шее тонкую цепочку... В пылу ссоры никто этого не заметил.
Еще можно было спасти Криса!
Морис проталкивался к Эстеле - на ходу продолжая орать всё, что знает про ее головореза с большой дороги – папашу. А уж про его способы добиваться женской любви…
Тенмар сообразил вскочить только тогда. И едва успел перехватить отчима в трех шагах от падчерицы. Уже орущей ему с перекошенным лицом: «Не подходи, убью!..» Вооружившись каким-то столовым прибором.
Пара гостей посообразительнее явно собирались хватать только девчонку. Видно, чтобы помочь Морису ее бить и не давать Эсте защищаться.