— Я думал о том, чтобы стать священником, — признался он, — но решил, что лучше буду ловить демонов. В этом случае я смогу жениться, завести детей. — Он посмотрел ей в глаза, ожидая реакции.
— Сколько? — спросила она.
— Троих, может, четверых. Больше слишком много, если, конечно, в доме не десять ванных комнат.
«Из тебя выйдет хороший отец».
Они остановились около ярмарки Терминус. Отец говорил, что это место сильно изменилось. Райли помнила времена, когда здесь продавали преимущественно выпечку и ремесленные товары, сейчас же рынок разросся до невероятных размеров — торговля шла в выстроенных рядами палатках, под навесами и даже в трейлерах, и здесь можно было найти все что угодно. Люди переходили от одного продавца к другому, таща за собой покупки — старые автомобильные шины, домашний хлеб, корзины с яблоками. Райли увидела белую козу, которую владелец тут же доил, и бросила на Саймона недоуменный взгляд.
— Он продает молоко, — сказал Саймон.
— Разве это не противозаконно?
— Противозаконно, но власти предпочитают не обращать внимания на то, что происходит на рынке. Главное, чтобы торговцы вовремя платили за места.
Когда они проходили мимо прилавка с вяленым мясом, Саймон вздрогнул.
— Не доверяю я этим торговцам, — сказал он, понизив голос. — Они говорят, что это говядина, но это нельзя проверить.
— Ну, это точно не крысы, — заметила Райли. — Тройбаны истребили всех крыс в городе.
— Я думаю, это могут быть койоты, — ответил Саймон.
Немного впереди мужчина работал на наковальне, из-под которой вырывались языки красного пламени. Искры брызгами летели в ночное небо. Мужчина был раздет по пояс, но, несмотря на холодную погоду, все равно вспотел. Мускулы на его теле были мокрыми от испарины.
— Неужели услуги кузнеца пользуются спросом? — спросила Райли.
— Дешевле чинить вещи, чем покупать новые, — объяснил Саймон.
Райли остановилась и медленно обвела взглядом рынок.
— Такое ощущение, что я попала на съемки какого-нибудь фильма, — заметила она. — И сейчас мы находимся на арабском базаре или на средневековой ярмарке.
— С южным колоритом, — сказал Саймон, показывая на забегаловку. Перед входом висело меню, где от руки были перечислены блюда, такие как каши, капуста, жареный цыпленок и сладкий картофельный пирог. Пирог должен был быть неплохим, но у нее еще не переварилось барбекю, которым ее угощал Бек.
Они остановились, чтобы купить Святой воды. Райли взяла себе пол-литра. На этикетке говорилось, что она произведена «Божественным продовольствием» — той самой компанией, которую ее папа упоминал в своих записях. Судя по дате, она была разлита два дня назад. Райли покрутила в руках бутылку и нашла акцизную наклейку, которая переливалась в тусклом свете фонарей. Так как городские власти не могли брать деньги напрямую с Церкви, они облагали налогами ее продукцию — Святую воду.
— Всегда проверяй дату розлива, — посоветовал Саймон. — Вода должна быть свежей, чтобы лечить от укусов демонов. Более старую можно использовать для защиты дома.
Райли вспомнила о воде, которой она обрабатывала свои раны. Кармела сказала, что, вероятно, она просрочена, но парень, у которого она ее покупала, уверял, что она была разлита совсем недавно. В чем же дело?
— Ты нахмурилась, — заметил Саймон.
— Просто растерялась. В справочнике написано, что защиту дома нужно обновлять регулярно, но не указано почему.
— Считается, что она впитывает в себя зло и становится слабее. Вот почему основные покупатели Святой воды — тюрьмы и суды.
— А еще дома инвалидов, больницы, школы, административные здания, — добавил продавец. На нем был голубой костюм, и он был похож на страховщика. — Это единственный способ защитить свою семью от злых сил.
Затем он протянул Райли разноцветную брошюру, в которой рассказывалось о свойствах Святой воды в защите недвижимости.
— А как мне узнать, свежая эта вода или нет? — спросила она, все еще думая о том случае.
Продавец показал на бутылку, которую она держала в руках.
— На каждой бутылке и на каждой сфере с водой указан номер партии и дата ее розлива. Это государственный закон.
Это и так ей было известно.
— А может одна партия быть слабее, чем другая?
— Нет, — отрезал продавец.
«Так я ничего не узнаю».
— Сколько стоит эта бутылка? — спросил Саймон, показывая на пол-литровую бутылку Святой воды. — На ней нет ценника.
— Десять.
— Ого! А что так много? — спросил Саймон, поднимая от удивления брови.