Ей все равно было себя жалко, но в груди уже разгоралась ярость. Такая сильная, что ее трудно было сдержать.
- Тебе решать, - подмигнула мама. – Люди творят миры в своей голове. А шаманы ходят по ним, понимаешь?
- И могут создавать свои?
- Конечно.
- Но я еще не родилась...
- А кому это мешает? Глянь на этого, например, - мать выразительно указала дулом «калаша» в сторону скелета, с недовольным видом восседавшего на пне. – Пакостит себе, как хочет.
- Это уж точно, - нехотя согласилась Ася. – Но что мне делать?
Марина вдруг усмехнулась.
- А вот это уже к тебе вопрос. Я же просто... – она не договорила. – Я сама не пойму, кто я, и каким образом до сих пор существую. С этим мы разберемся потом. А сейчас, пожалуйста, побудь той, кем тебя тут все считают, и наведи порядок. А я прослежу, чтобы тебе не мешали.
Ася вдруг подумала, что за эти минуты услышала от матери больше слов, чем за всю жизнь, пусть их встречи чаще всего были очень краткими и происходили при крайне драматических обстоятельствах. Но теперь все было иначе. Мама стояла рядом с ней, прочная, основательная, незыблемая, и смотрела на врагов без тени страха. Автомат в ее мощной руке не дрожжал, хотя наверняка был тяжелым.
Ася чувствовала себя в безопасности несмотря на весь разгром.
Ей бы, наконец, поплакать и понаряжаться в платья, но было явно не до этого.
- Я могу создать мир, в теории, - решила она.
Мама кивнула.
- Он мог, - подтвердила она, намекая, по всей вероятности, на отца. – Значит, и ты сможешь.
Ася стиснула зубы. Дальше медлить было нельзя.
- У меня был план, вообще-то, - призналась она матери. – Но он не получился. Ленин куда-то затерялся.
- Ленин? – удивилась Марина. – Это кто?
- Как кто? Динозавр.
- А-а, вот как ты его назвала. Что ж, забавно. Почему Ленин?
- Я оживила памятник, а потом папа превратил его в варана. Ты разве не знаешь?
- Ну, я же не ангел, который смотрит на тебя с облачка, - усмехнулась мама. – К сожалению.
- Короче говоря, я не могу его найти. А бросать не хочу тоже.
- А не считая этого, в чем состоял план?
- Как раз в этом. Быстренько выманить у него Ленина и уйти на рассечение. Видишь, черти ждут.
- Ты решила стать шаманом?
- Не то, чтоб меня кто-то спрашивал, - вздохнула Ася. – Просто уже явно пора.
- Сомнительный аргумент, конечно, - пожала плечами мама. – Но решать тебе.
- Хоть видеться сможем чаще. Ты ведь не можешь приходить в мой мир надолго, так?
- Это сложно, будучи мертвой.
Ася сглотнула.
- Но я не знаю, как быть теперь. Мне кажется, без Ленина ничего не получится.
Она подождала немного, давая себе время обдумать внезапно появившуюся идею. Идея была настолько безумная, что могла и сработать.
- Мне нужна будет твоя помощь, - решившись, выдала Ася. – Прикроешь?
- Как в фильме? – подмигнула мама.
- Ну да, типа того. Только не застрели черного волка. Мне кажется, он хороший.
- Об этом не переживай, - пообещала Марина и отпустила ее плечо, напоследок еще раз крепко сжав.
Ася выпрямилась, расправила плечи и объявила так громко, как только смогла.
- Эй, скелетина! Я тебе нужна? Так иди сюда и возьми! Неужели ты боишься пуль?
Черный шаман медлил. Что-то ему не нравилось в идее подойти к ней поближе – то ли мама, выглядевшая, надо признать, весьма убедительно – Ася и сама поостереглась бы соваться к такой женщине, да еще вооруженной – то ли черти, которые за их спинами образовали частокол. Но опасный такой, неоднозначный, готовый в любой момент превратиться в ловушку. Именно так Ася себя и чувствовала – в ловушке.
И ей еще очень повезет, если получится хоть треть того, что она задумала.
Под руку внезапно скользнуло что-то мягкое.
Ася взвизгнула, отдернулась – но это оказался всего лишь черный волк. Он встал рядом, подставив башку так, чтобы она на него опиралась, и потом вдруг зарычал на своего хозяина. Если, конечно, это правда был хозяин, а не тюремщик.
Черного шамана это почему-то взбесило.
Он потянулся за бубном, хотел в него ударить, но мама не дала – срезала сухую кость, заменявшую старику руку, очередью.
Мертвый мир содрогнулся.
- Это его мир! – закричала Марина. – Он тут распоряжается.
- Я поняла, - Ася со страху успела и вспотеть, и замерзнуть.
Черный шаман ревел, и уже не сомневаясь, скакал к ним на пне через кочки и буераки. Волк рычал. Выли черти. Небо тряслось и колыхалось. Посол Гондураса орал что-то сзади – его никто не слушал.