Когда мы встречались, эта дурёха порезала палец. Крови было много. И да, я кричал на неё за то, что она такая неумёха и сделала себе больно. Но не от гнева или злости на неё.
Все свои переживания показывают по-разному. И я — именно нападаю.
— Прости, что не оправдал твоих ожиданий, — язвительно отвечаю. — Жалеть тебя будет муж.
— И будет.
Выпускаю из носа горячий воздух.
Одна мысль о её муже, женишке, или кто он там — бесит. Она не в браке, значит, с тем парнем она просто встречается. Но я все равно зверею от этой мысли.
— С каких пор врачей боишься? — цежу сквозь зубы и пытаюсь отвлечься разговором.
А она молчит. Бесит меня.
— Роды сложные были. Из-за халатности врачей чуть Сонечку не потеряла.
Сонечка… Как же ласково она произносит это имя.
— Не бойся, ногу тебе там не отрубят.
Так себе утешение, но она замолкает.
А я думаю, пока мы едем до травмпункта.
Роды сложные были… Мучилась.
Как представлю это — в пот бросает.
Отвлекаюсь кое-как на дорогу. Матерюсь на пробку и мельком поглядываю на Покровскую, изредка шипящую из-за боли в своей лодыжке.
Через час мы наконец-то добираемся до назначенной цели. Снова подхватываю пушинку на руки, несу в регистратуру. Оттуда нас уже забирает врач и отводит в кабинет.
— Растяжение. Когда падали, неправильно наступили. Пройдёт в течение недели, — напряжённая девчонка неожиданно выдыхает, услышав вердикт после осмотра доктора. — Мазь выпишу. Ничего серьёзного, пару дней полный покой и отдых ноге. Даже если завтра пройдёт, все равно не нагружайте.
— А через пару дней можно работать?
Кто о чём, а трудяга о работе. Она без дела сидеть не умеет.
— Смотрите по самочувствию. Опять же… Ничего серьёзного здесь нет.
— Хорошо, спасибо, — кивает и вдруг смотрит на меня. Я всё это время стоял у двери и молча ждал рентген, а потом и осмотр врача. — Посадишь меня в такси?
Отрываюсь от стены.
— Вот же задрала, — не стесняюсь в выражениях. Подхожу к кушетке, подаю ей её куртку, которую держал в руках. Помогаю одеться и затем подхватываю на руки.
Совершаю привычные действия. Принести, посадить, выслушать недовольство, что она «всё сама, давай на такси», а потом отвезти домой.
Там, у подъезда, вновь помогаю ей покинуть салон автомобиля, а затем поднимаю на первый этаж.
Останавливаемся у её квартиры.
— Всё, тут можешь поставить меня, — убрав руки с моей шеи, проговаривает.
И сразу становится не по себе. С её ручками на моём теле было спокойно.
— А дальше что? — спрашиваю со скепсисом в голосе.
— Попрыгаю до дивана.
— Ладно, дверь открой, и потом отпущу.
Она недоверчиво смотрит в мою сторону. Киваю подбородком на закрытую дверь, поторапливая.
— Давай, Покровская. У меня ещё масса дел, а я принцем подрабатываю.
— Тебя никто не просил, — бубнит она себе под нос и поворачивает ключ в замке. — Всё, ставь.
Ага, сейчас.
Ничего не отвечаю — ногой открываю дверь. И захожу в маленькую, но уютную квартиру, окончательно вторгаясь в мир Насти.
Глава 19
Глава 19
Настя
Упёртый баран, который всегда поступает по-своему, даже если говоришь ему, как надо.
Без приглашения заходит в нашу двухкомнатную квартиру. В наш маленький мир.
Я вся напрягаюсь. Этого я не хотела сильнее всего. Чтобы он знал, как мы живём. Видел созданный здесь уют.
У нас тоже могло быть такое место, пропитанное любовью. Но…
Я даже осудить его не могу. После того, что узнала, возникает только жалость. Поэтому я смягчилась и не могу на него злиться.
Потерять долгожданного ребёнка… тяжело.
И все равно как-то не по себе рядом с Волковым.
Избегаю женатиков и не хочу проблем.
— Всё-всё, отпусти меня, — бью его по плечу. Как раз в этот момент из гостиной и по совместительству нашей с малышкой спальни слышится нежный голос Маши, нашей няни: