— Может, в вас пойдёт, — поддерживаю диалог и почти цежу эти слова. — В папу.
Он неловко улыбается.
— Жаль, но не в меня. Я не папа.
Глава 26
Глава 26
Настя
Лечу в конец коридора, в туалет. Там быстро снимаю с себя кофту, надеваю футболку и спешно возвращаюсь обратно. Откуда-то появляется неописуемая тревога.
Я боюсь оставлять Гордея с дочкой в одной комнате.
Мой параноик в голове сидит и кричит, что, узнав о ней, он её отберёт. Даже не ворвётся в нашу жизнь, засев в ней прочно и надёжно, а именно заберёт. Как месть. Наказание.
У него ведь есть деньги, власть. Он с лёгкостью это сделает!
Пытаюсь прийти в себя и не впадать в панику. У меня тоже есть влиятельный брат!
И это никак не успокаивает меня…
Порог кабинета буквально перепрыгиваю. Атмосфера, как и предполагалось, натянутая. Волков оборачивается, режет меня взглядом. Да таким, словно снимает с меня скальп.
— Извините за ожидание. Так о каком штрафе вы говорили? — облизываю сухие губы. Не нравится мне всё это…
— Ува-а-а, — лепечет моё солнышко и всё тянется к Гордею ладошками. Хочет к нему на ручки. Но не потому, что он особенный. Моя доченька общительная и выстраивает контакт почти со всеми незнакомыми людьми. Но я не хочу, чтобы она привязывалась к нему!
— Поговорим наедине, — говорит так зло и холодно одновременно, что по спине бегут мурашки. Его челюсти сжаты, на скулах выделяются желваки, и я напрягаюсь ещё сильнее.
О чём они здесь говорили, что он так сильно изменился в лице? Только до этого он смотрел на меня с превосходством, так и демонстрируя, что обыграл меня. А теперь…
Меня будто размазывают в лепёшку.
— А здесь?..
— Думаю, вашему жениху не будут интересны подробности нашего прошлого сотрудничества.
Последние два слова он выделяет особой интонацией. С подтекстом…
Он что, хочет рассказать, что мы — бывшие?
Сглатываю. Смотрю на Сонечку, уже начинающую терять запал от того, что дядя не обращает на неё никакого внимания.
Обхватываю себя руками.
— Ладно, давайте выйдем в коридор, поговорим. Коль, посидишь тут с кнопкой? Мы пока переговорим.
Коля кивает, встаёт со стула и идёт к окну, показывая Сонечке снег за стеклом.
Первым из кабинета выходит Гордей. Я еле поспеваю за ним. Летит, как ненормальный, пока я с трудом перебираю ногами.
— Куда ты несёшься? — не выдерживаю, когда он заворачивает за угол.
Идёт на улицу? Зачем? Я не пойду, я не взяла куртк…
Мысль резко обрывается, потому что я бьюсь носом в его твёрдую спину, не успев затормозить. Его движения резкие, внезапные, и я не понимаю, как с себя с ним вести.
Неожиданно он разворачивается. И вмиг, обхватив меня за талию, припечатывает к стене. Выбивает воздух из лёгких.
И на секунду становится страшно.
Я никогда не видела Гордея ТАКИМ.
Его глаза горят яростью. И бы расплавилась, стекла бы по стене, если бы он не придержал.
— Что ты?..
Не успеваю договорить.
Его ладонь грубо хватает меня за лицо. Сдавливает пальцами. И я приоткрываю губы, выпуская изо рта полустон.
— Милая моя, — врезается в меня ласково. Но сказано это таким тоном… Будто вот-вот разорвёт меня на куски. — Ты ничего не хочешь мне сказать?
Снова капелька пота скользит по спине.
Сердце разрывается на куски.
Я боюсь людей в таком состоянии. А Гордея… ещё сильнее. Потому что он открывается мне с новый стороны. Я никогда не видела его таким! Кажется, что он готов убить!
И это всё из-за того, что я отказалась расписывать стены его торгового центра?!
Ненормальный!
— Отпусти, — вылетает на выдохе, — и убирайся отсюда. Это ты хотел услышать?
— Этот парень, — цедит он сквозь зубы, наклонившись, — кто он тебе?