Он сложил ладонь к ладони, как привык делать это на уроках, когда собирался доходчиво и просто объяснить новую сложную тему.
— Видишь ли, — сказал он раздельно и медленно, — люди не всегда утруждают себя поисками точных определений. Когда их что-то или кто-то озадачивает или удивляет, кажется им несколько необычным, они называют это явление странным. Вспомни, ты сама часто говоришь: «Мне снился такой странный сон, вроде бы я летала». Правильнее было бы назвать такой сон нереальным, фантастичным, но ты говоришь — странный. Или говорят: «Странная погода: то дождь, то солнце». Не лучше ли сказать — неустойчивая, капризная погода? Или о взгляде человека: «Он как-то странно посмотрел на меня». Это означает, что тот человек, на которого посмотрели таким взглядом, просто не разобрался, что выражал взгляд другого человека. Не всегда же наш взгляд однозначен: сердитый или добрый, сонный или задумчивый, грустный или веселый. Взгляд иногда выражает сочетание чувств: недоумение, растерянность и вину или подозрительность; неуверенность и затаенный вопрос. Да мало ли что! Не правда ли, проще такой непонятный или вернее непонятый взгляд назвать одним словом — странный?
Он подождал, что ответит Лада, но она только задумчиво посмотрела на него, ее темные прямые брови сдвинулись, и на лбу появилась продольная складка. Это означало, что она слушает очень внимательно, пытаясь вникнуть в ход мысли собеседника. «Как она выросла, — снова подумал Дмитрий, — а я еще считал ее девочкой».
Он вздохнул и продолжил:
— Теперь представим, что ты встречаешь человека, похожего на Паганеля. Ты скажешь о нем, что он странный, не так ли? Он рассеянный, добрый, несколько нелепый человек, и этим он отличается от других, более собранных людей. Но ты же не назовешь его злым, недобрым или глупым? Так что странность — это далеко не всегда проявление плохих качеств, скорее — своеобычных, иногда чудаковатых, особенных, вызывающих недоумение или удивление на первых порах. Словом — не совсем привычных. Ты обычная девочка: любознательная, откровенная и доверчивая. В тебе — простодушие юности, нетерпеливое желание видеть многое своими глазами, ты не умеешь и не хочешь связывать себя условностями. Но со временем ты станешь уравновешенней, сдержанней, определится более конкретный характер. Главное для человека — остаться самим собой, быть естественным, не ломать свою суть из боязни показаться смешным или странным.
Он снова склонился к лицу дочери.
— Скажи, все ли я объяснил тебе и все ли ты поняла?
В его глазах Лада прочла беспокойство и ласку, она протянула руку и легким движением коснулась его щеки в том месте, где проходил плотный рубец шрама.
— Ты хорошо объяснил, и я все поняла. Но я еще немного подумаю.
Он наклонил голову, чтобы скрыть тревогу. «Как бы я чего не просмотрел, не упустил», — подумал он.
И Лада поняла озабоченность папы Мити, как всегда умела понимать его. Она сказала:
— Ты не волнуйся, если я опять что-то не пойму, то снова спрошу тебя.
Про себя же подумала: «Как много мне придется узнавать о самой себе и о людях. Я ведь так мало знаю!»
Утром Лада проснулась поздно, а когда увидела, что в комнате прикрыты ставни, поняла, что папа Митя устроил это нарочно. «Он же все перепутал, все испортил, — думала Лада, торопливо одеваясь. — Это я должна была встать раньше, чтобы приготовить завтрак, накрыть на стол, а он бы вышел на кухню и сказал: «А, маленькая моя хозяйка уже на ногах». Теперь она не услышит этих слов, и ей нечем будет гордиться, потому что не сумела порадовать папу Митю в первое утро после его возвращения. Лада подошла к окну, открыла ставни и распахнула створки окна. В комнату хлынуло солнце, ворвался ветер, надул штору, как парус, а голос папы Мити произнес:
— Вот и моя маленькая хозяйка на ногах.
Он возился в палисаднике со своими любимыми флоксами, а теперь обернулся к окну и посмотрел на Ладу.
— Ты все испортил, — сказала ему Лада, — закрыл окна ставнями, чтобы я проспала и не успела приготовить завтрак до того, как проснешься ты.
— Я исправил вчерашнюю вину свою, — сказал он, подходя ближе, — ты поздно легла спать, а это нехорошо.
— Не оправдывайся, папа Митя, ты хотел проверить, какая я лентяйка.
— Вовсе нет. Тебе еще придется готовить завтрак.
— Я иду, — ответила Лада, — завтрак будет готов через полчаса.
Позже к папе Мите стали приходить люди. Первым пришел сторож школы, потом завуч, который оставался вместо папы Мити директором, и они стали обсуждать разные дела, сколько покрасили парт и сколько еще осталось красить. Прибежал и Женька. Лада спросила, нарисовала ли ему Дана бригантину.