- Дорогой Лот! Много ты претерпел в жизни, но всегда оставался кроток и праведен. Страх твой теперешний пройдет со временем, но я не хотел бы, чтобы он прошел совсем. Ты вправе рассчитывать не только на то, чтобы Бог услышал твое желание, но и на то, чтобы услышать от Него: “Вот, в угодность тебе Я сделаю и это: не ниспровергну города, о котором ты говоришь; [22] поспешай, спасайся туда; ибо Я не могу сделать дела, доколе ты не придешь туда”. Пришла пора нам проститься. Помните о том, что мы говорили. За твои добрые дела Бог не оставит тебя в беде."
Первым подошел к Лоту Корбан и обнял его на прощание; потом он отступил на шаг, и то же самое сделал Анубис.
- Не разлучайтесь и помогайте друг другу! - сказал Корбан, обращаясь ко всей семье. - Мы виноваты меньше, чем жители Содома, а вы и подавно. Но уверенность в своей правоте должна придать вам силы перенести и эти лишения. Бог с вами! Бог с нами!"
Корбан и Анубис направились по тропинке, ведущей в противоположную сторону от малого города, избранного Лотом в качестве убежища. Потому и назван город сей: Сигор, что означает “малый”. Лот потупил взгляд, взвалил на плечи кладь, и, не дожидаясь, пока недавние гости скроются с глаз, двинулся к Сигору. За ним медленно пошли жена и дочери.
IV
[23] Солнце взошло над землею, и Лот полагал, что пришел в Сигор, тогда как до него было еще далеко. Обнаружив свою ошибку, он понял, что прежде ему доводилось ходить в Сигор налегке и не после таких потрясений, так что времени, которого раньше было вполне достаточно, чтобы дойти туда из Содома, теперь едва хватило на половину пути. Он был рад, что все его силы уходили на ходьбу, и на мысли их уже не оставалось.
Но на середине пути им было послано явное и ужасное знамение. Земля задрожала под ногами идущих в Сигор. Как ни не был спокоен с виду Лот, Орнатрина и дочери не могли не поддаться волнению. Лот не прервал движения. Он понимал, что пробил час, [24] и пролил Господь на Содом и Гоморру, город, расположенный восточнее Содома, где проживали многие родственники содомлян, которые потешались над наивностью последних и по сравнению с которыми даже самые отъявленные злодеи из Содома казались неискушенными простаками, дождем серу и огонь от Господа с неба, [25] и ниспроверг города сии, и всю окрестность сию, и всех жителей городов сих, и (все) произрастения земли.
Орнатрина ожидала знамения свыше и помнила о своем обещании Богу. Когда земля впервые задрожала у них под ногами, семейство проходило у подножия соляных холмов. Грохот скатывавшихся с них камней и затвердевших комьев земли возвещал об опасности, угрожавшей путникам. Лот остановился и хотел пропустить вперед дочерей и жену, но услышал слова Орнатрины:
- Не останавливайся! Иди вперед скорее! Мы за тобой!
Подземные толчки повторялись, и камни скатывались все в большем количестве, а за ними, если землетрясение не прекратится, могли последовать каменные глыбы, способные раздавить все живое.
Лот уже бежал, за ним, еле поспевая, бежали дочери. В какое-то мгновение Махла хотела было остановиться и дождаться ма тери, но та предупредила ее криком:
- Не отставай от Зелфы! Не оглядывайся!"
Еще несколько секунд, и Лот с дочерьми добрались бы до безопасного места. [26] Жена же Лотова, Орнатрина, видя это, не могла не ликовать в душе. Она смотрела на небо. Грохот увеличивался. Трещина, образовавшаяся на склоне холма расширялась на глазах, и через мгновение-другое окаменелая масса накрыла бы большую часть дороги. Орнатрина с нетерпением ожидала своего конца, благодарила Бога за легкую и верную смерть, посылаемую ей в награду за прозрение, и испытывала совершенно неизвестное ей доселе блаженство при мысли, что муж и дочери нисколько не терзают себя из-за того, что она оглянулась позади, чтобы воочию увидеть Его деяния, и, пав жертвой своего любопытства, в считанные мгновения стала бы соляным столпом. Она видела повисший над головой камень, который должен был прекратить ее мучения, и в последний миг действительно попыталась оглянуться.
Но увидеть позади себя что-либо ей уже не было суждено. Сорвавшаяся глыба накрыла ее безжизненное тело, которое еще сохраняло тепло. Через некоторое время землетрясение прекратилось, и Лот и его дочери увидели на том месте, которое только что прошли, соляной столп, не только ростом, но и внешними очертаниями напоминающий им о жене и матери.
V
Вход в Сигор был омрачен горем, постигшим оставшихся в живых Лота и его дочерей: Орнатрины не было с ними. Махла всю дорогу плакала, Зелфу душили слезы, но она сдерживалась и ради сестры, и ради отца. Лот чувствовал, что не имеет права под даваться обрушившемуся на него нес частью, потому что несмотря на все испытания, выпавшие ему в последнее время, он должен беречь силы для тех, кому еще мог послужить, для Зелфы и Махлы.