XIII
Подмастерье рассчитывал на то, что Гикет и Фацелин задержатся не менее чем на полчаса, но не прошло и десяти минут, как они вернулись с пятью бутылками вина, хлебом, вареной колбасой, сыром и рыбными консервами в руках. Они под самый занавес успели заскочить в угловой магазин, расположенный в двух минутах ходьбы от дома Мохтериона. Подмастерье пришел к выводу, что Фацелин и Герний по местным меркам были добрыми малыми, то есть не имели никакого высшего образования, даже дутого и мифического, безусловно признавали закон кулака и поменяли не менее двух десятков профессий и мест работы.
Такая неизменная неопределенность к определенному возрасту придавала ее носителям некоторую завершенность, которая при относительном материальном достатке могла переноситься сравнительно легко.
Гикет и Фацелин не стали терять время и тут же устроились в галерее. Они не стали долго упрашивать Мохтериона, который ушел к себе, и принялись за легкий ужин.
До Подмастерья доносился их разговор, размеренный и довольно тихий, но он не прислушивался к нему. Мыслями он был в зале, где Герний проверял искусство Аколазии. Герний находился у нее уже более получаса, но, видимо, не торопился с выходом. Его друзья опорожнили уже не одну и не две бутылки, и отсутствие Герния, как и невыносимая духота, не мешали им продолжать застолье.
Подмастерье начал волноваться; сборище могло затянуться допоздна, и Герний все не прекращал свою старческую возню, конца которой даже не предвиделось. Мохтериона начал раздражать и табачный дым, не улетучивающийся, несмотря на открытые окна. Не было почти никакой надежды, что подвыпившие Гикет и Фацелин быстро управятся со своими страстями. В силу того, что Герний находится у Аколазии так долго, внутреннее раздражение Подмастерья стало невыносимым. Но выход из положения нашелся не там, откуда он его ожидал.
Фацелин, отлучившийся по нужде, задержался в комнате и заговорил с лихорадочно расхаживающим взад и вперед Мохтерионом.
- Нельзя ли остаться у вас на ночь?
- Нет.
- Я заплачу.
- Нет. Это невозможно.
- Но Гикет говорил мне, что вы с ней не живете...
- С ней живет другой. Да и вообще, я никого не оставляю у себя на ночь."
Из галереи послышался голос Гикета:
- Я же говорил тебе, оставь его."
Фацелин, явно неудовлетворенный ответом, прошел в галерею, и ожидание возобновилось. Прошло еще немного времени, и Герний своим появлением осчастливил уже не только и не столько хозяина дома, сколько своих дружков, давно переваливших за черту, когда внутренний разогрев воспаляет воображение и требует разделения тепла с ближним.
- Вот вы как! Без меня сели пить, - возмутился Герний.
Мохтериону сначала показалось, что он шутит, но обида Герния, вызванная тратой недостаточно быстро восстанавливающихся жизненных сил была вполне серьезной.
- Говорил я вам, не для этого я сюда пришел, - продолжал ворчать он. - Меня всегда ждут в одном доме, с закуской, с открытой душой, с чистой постелью. Нужна мне была эта сушеная вобла! А вы, а вы, ... ладно, учту на будущее.
- Слушай, Герний, - сладким голосом начал Гикет. - Не наша вина, что ты пропал на два часа. Мы тебя долго ожидали, но, решив, что ты и до утра можешь там проторчать, сели на стол. Да и тебя не забыли. Садись, Фацелин все тебе объяснит.
- Нет уж, братец, - возмутился Фацелин. - Ты начал, ты и завершай. Уже битый час, как я ерзаю на стуле, места себе не нахожу. Ты же бывал уже с ней, позволь сперва мне.
- Ну, Бог с тобой, - к общей радости согласился Гикет и подал знак Гернию, чтобы тот начал наверстывать упущенное, и тем самым принял предложение перемирия.
Герний не стал артачиться и занял место Фацелина, который уже успел улизнуть. За какую-то минуту Подмастерье не менее пяти раз посмотрел на часы, силясь запомнить, когда Фацелин вошел к Аколазии, но так и не смог зафиксировать время в памяти.
XIV
В ожидании выхода Фацелина стемнело. Подмастерье не мог сосредоточиться и по-прежнему расхаживал по комнате как животное, загнанное в клетку и ожидающее спасения. Вино было допито, и Герний, которому наверняка не хватило его дозы, снова начал ворчать, вспоминая о теплом местечке и теплой хозяюшке, которые так и не дождались его в этот вечер. Он принялся уговаривать Гикета пойти вместе с ним и продолжить пьянку в другом, более хлебосольном месте.