Я ничего не имею против богов, напротив, я их «люблю». Но я люблю их со всеми их недостатками, за неадекватность, со всеми их милыми слабостями и ошибками. Это делает их такими человечными, что эта разновидность богов нам намного ближе! Не зря они создали нас по своему образу и подобию. Так или иначе, именно поэтому о них «упоминается» в мифических сообщениях всех времён и народов.
Все тексты говорят об этом: боги были живыми существами!
Глава пятая.
Акт творения свершился.
«Законы наследственности в значительной степени неизвестны. Никто не знает, почему одна и та же черта от разных особей одного и того же вида и от особей одного и того же типа иногда унаследуется, а иногда нет, и почему часто ребёнок проявляет определённые признаки своего деда, или бабушки или даже более далёких предков».
Чарльз Дарвин (1809-1882) опубликовал это открытие в 1859 году в своей основной работе «Развитие видов путём естественного отбора». Ясно, что Дарвин не мог знать о результатах сегодняшних биологических исследований. По сути, он пришёл к своей теории эволюции, ставшей с тех пор символом веры в учении о происхождении, в результате биологических наблюдений во время пятилетнего кругосветного путешествия в Южной Америке и на Галапагосских островах.
Какое отношение имеет теория эволюции к доказательству моей теории?
Ничего не скрывая, я говорю откровенно: ВСЁ. Я предполагаю, что неизвестные существа создали человеческий разум посредством целенаправленной искусственной мутации, и что инопланетяне преобразовали гоминидов «по своему собственному образу».
По этой причине я не лишаю себя обязанности доказать фактами, что в теории эволюции является сомнительным и ошибочным, поскольку моя теория может претендовать на роль первой скрипки в филармоническом концерте теорий. Приверженность к нотам предыдущей теории — чтобы оставаться в форме — не гармоничный аккорд, а дисгармония, от которой больше страдает разум, чем в уши.
Итак, давайте свяжем стальную сеть доказательств.
Прежде всего, несколько вопросов, которые в конечном итоге выведут на след «преступников». Что такое «жизнь» вообще? Случилось ли это случайно? Случилось ли это само по себе? Может ли такое совпадение происходить везде, где благоприятны предпосылки для этого совпадения? Или: был ли этот случай единичным, особым процессом формирования жизни?
Это лишь несколько вопросов, но они уже делят научный мир на две группы, каждая из которых со знанием дела посмеивается над другой.
Например, группа молекулярных биологов во главе с профессором Манфредом Эйгеном, лауреатом Нобелевской премии по химии в 1967 году, заведующим кафедрой физической химии в Институте Макса Планка, Геттинген, убеждена, что существенные взаимосвязи возникновения жизни у них в руках. В то же время группа химиков-органиков вокруг профессора А. Э. Уайлдер-Смита [1] и Джеймса Ф. Копеджа, директора Центра биологических вероятностных исследований в Нортбридже, штат Калифорния, придерживаются совершенно противоположной точки зрения [2].
Чтобы понять, в чем суть этого противоречия, и объяснить, почему мои инопланетяне снова вмешались, я должен попытаться в несколько упрощённых этапов изобразить происхождение жизни.
Великая драма творения.
Химия в самом начале жизни.
Миллиарды лет назад первозданная атмосфера, из которой, должно быть, и произошла первая жизнь, состояла в основном из водяного пара, метана, аммиака, углекислого газа и минералов всех видов. Минералы выбрасывались вулканами из недр земли в горячую атмосферу, вихри поднимали их в верхние слои атмосферы, там они охлаждались, чтобы вылиться на планету диким первобытным дождём. Дикий первобытный дождь растворял неорганические вещества, вещества из неживого царства природы, из горячих корок породы и смывал их в первозданное море. Так был создан своего рода химический питательный раствор, в котором простые молекулы39 были вынуждены под действием высвобожденных первичных сил соединиться с другими молекулами. Так образовались аминокислоты (органические кислоты), липиды40, нуклеотидные основания41, минеральные соли и фосфаты, которые являются одними из основных для растений. У них у всех есть одна общая черта: они являются химическими веществами, то есть не «живые». Согласно сегодняшнему учению, первый акт великой драмы происходил следующим образом: