Господи! Как ей выполнить распоряжение Гутника, спрашивается, если тут все повадились лично в архив приходить?!
Правда, появлению Кирилла рада. Отчего-то приятелю полковника доверилась моментально, ведь ему и он сам доверял, иначе не общался бы так при том разговоре, верно? А Гутник точно умеет разбираться в людях…
Так, она на него ЗЛА! И, однозначно, не собирается думать о достоинствах Олега Георгиевича! Вот еще!
И все же, сейчас Даша на инстинктах сдвинулась чуть в сторону Кирилла… Плохо, что не узнала тогда его отчество.
— Вас Гутник отправил с поручением? — с интересом уточнил Кирилл, игнорируя как бы второго. Но при этом Даша уверена была, что и сам чутко следит за всем вокруг.
Заметил ее реакцию? Или есть причины и ему держаться настороженно?
А тот Игорь стоит и смотрит. И на вопрос мужчины не ответил, и от нее взгляд не отрывает. Тоже уловил страх? Как хищник чует?..
Дарья кивнула, продолжая папку к груди прижимать.
Нагло врала. Но ведь полковник сам велел никому о своем дурацком решении не сообщать? Да и она, по правилам, сама по себе не имела доступа, чтобы эти бумаги трогать. Однако, почему-то ее сюда что-то подталкивало. Возможно, то самое внутреннее чутье. Имелось ощущение, что здесь есть нечто, что пригодится Гутнику в поисках. И хоть она дико злилась на него… поддалась этому любопытству.
В общем, правду говорить не имело смысла, да и чревато.
— Тогда бегите, Дарья, не смеем вас задерживать. К тому же, полковник ненавидит, когда его распоряжения не выполняются моментально. Сам пашет, как проклятый, и от всех вокруг того же требует, — усмехнувшись, отступил и отвернулся Кирилл от нее, словно потерял интерес.
Но при этом отгородил, на себя все внимание Игоря отвлек.
— Так что ты тут делаешь, не услышал? Не помню, чтобы раньше ты сам в архив спускался? — будто уже и забыв о ее существовании, вновь спросил у него Кирилл.
А Дарья… Не стала она ответа дожидаться! Торопливо вышла из помещения, не вполне понимая, куда сейчас пойдет, но испытывая предельную необходимость подальше от того человека оказаться.
Он ее и в первый раз насторожил, но тогда она не особо присматривалась. Решила, что мужчина в том кабинете по своему какому-то вопросу был, и просто так совпало, что и ее вызвали в это время. Сейчас же…
Странно. И страшно почему-то до дрожи!
Дошла до первой попавшейся подсобки, юркнула туда зачем-то… Будто спрятаться пытаюсь. И с этими бумагами все еще. Жестко нарушает правила работы с документами! Так ее и оштрафовать, и уволить могут. Интересно, а что Гутник скажет, если ее обвинят в подобном? Признает или нет, что отстранил Дарью с должности своей помощницы?..
По щекам внезапно потекли слезы. Вопреки воле и разуму. Она просто не в состоянии была с этим справиться! Прикусила губу, пытаясь привести себя в чувство, сжала кулаки, продолжая к себе прижимать папку.
Ну что ж такое-то?! С какой такой радости?! С чего бы ей плакать?!
**Постаралась встряхнуться, заставить эмоции и разум собраться… Но ничего не вышло.
Как бы ни уговаривала себя, как ни делала бы вид, что клекочет злостью и гневом, правда состояла в том, что, помимо этого, Дарье было очень плохо. Очень-очень… Просто ужасно! Никогда себя так еще не ощущала.
Ее словно разобрали по частям той ночью, трое суток назад, а собрали впопыхах и неправильно. И все было не так: душа болела, тело слушалось бестолково… Ей до боли, до настоящей жуткой тоски, не хватало полковника. Мука… будто похмелье, которое столько раз у отца наблюдала, вырывала душу и силу из тела.
И да, сны продолжались…
Каждую ночь после своего Дня рождения, она зажигала заупокойную свечу у постели того, кого сейчас Олегом называть привыкла. А на рассвете в ее дверь патруль вламывался, отчего Даша и просыпается.
Откинулась на стену затылком. Сама не поняла, как начала сползать вниз на пол, ноги не держали. Плохо… Почему ей так плохо? Будто трактор переехал. И не болит ничего конкретного, а словно ломает каждую мышцу в теле. Простыла, может? Аукнулось то пальто не по погоде и стремление к красоте?
Слезы потекли сильнее, туманя взгляд, всхлипнула, пытаясь удержать рыдания, но те все равно прорывались.
— Даша, девочка моя! Ты что тут делаешь?! — встревоженный голос тети Нюры заставил вскинуться. Опекунша стояла в дверях подсобки. Провела рукой по стене, включив тусклую лампу под потолком. Странно, не поменяли на новое экономное освещение, а ведь давно планировали…