— Херовато-кун! Ну что?
— Принял, наконец, — ответил я и плюхнулся на кровать.
Танака сразу радостно загомонил, поздравляя меня и восхищаясь, а затем подскочил и протянул мне завернутый в бамбуковый лист треугольник риса.
— Вот! Держи подкрепись. Ты заслужил! Самый красивый отдаю.
Я с благодарностью принял угощение. Вкус соленого тунца, риса и хрустящей водоросли нори показался мне реально пищей богов. Я съел его в три укуса, запив остатками остывшего кофе. Прикрыв глаза, я бросил Танаке, чтобы он разбудил меня за 5 минут до обхода. Однако, кажется, не успел я и досчитать до 10, как уже в ординаторскую потихоньку начали стягиваться другие врачи. Пришлось вставать.
Ровно в восемь утра профессор Тайга вышел из своего кабинета. Что удивительно, выглядел он так, будто спал восемь часов на ортопедическом матрасе, а не дремал пару часов в кресле. Свежий, в идеально отглаженном халате и с привычным каменным лицом.
— Начинаем, — проговорил он, и наша небольшая группа двинулась по коридору.
Все шло как обычно, до первой же палаты. Профессор выслушал доклад дежурного врача, осмотрел пациента, а затем, вместо того чтобы задать вопрос старшему ординатору, повернулся ко мне, стоящему где-то на задворках.
— Херовато. У пациента послеоперационная аритмия. Твои мысли?
Все вмиг обернулись и уставились на меня. Казалось, даже медсестры отвлеклись от своих дел, чтобы заинтересованно взглянуть на меня. Вопрос-то был базовым, но точно не предназначенный для дурака Херовато. Сначала я помедлил, но потом, столкнувшись с прожигающим взглядом профессора, все же ответил:
— Электролитный дисбаланс. Скорее всего, гипокалиемия на фоне диуретической терапии.
— Каковы дальнейшие действия? — все еще глядя мне в глаза, спросил Тайга, ни подтвердив, ни опровергнув мой диагноз.
— Необходимо взять биохимию крови и скорректировать уровень электролитов в организме. Также не помешает ЭКГ в динамике, чтобы исключить ишемические изменения, — уверенно проговорил я, а потом осознал, что прозвучало это уж слишком нагло, поэтому добавил: — Наверное.
Профессор Тайга лишь хмыкнул, а затем бросил дежурному врачу:
— Выполняйте, — И двинулся дальше.
Так продолжалось в каждой палате. Он намеренно игнорировал других ординаторов, подкидывая мне задачки, одну сложнее другой, по его мнению. Дифференциальная диагностика болей в грудной клетке. Тактика ведения пациента с тромбоэмболией. Расшифровка сложного рентгеновского снимка. Однако для меня это были лишь обычные случаи из практики, которые я за свою работу в больнице успел повидать тысячи раз.
И вот мы подошли к койке того самого пациента, которого я оперировал. Он был уже в сознании, дышал самостоятельно, а показатели на мониторах были вполне удовлетворительными. Профессор Тайга долго стоял у его кровати, внимательно изучал свежие анализы, смотрел дренажи, послушал легкие. Между этим он обратился к пациенту:
— Как вы себя чувствуете?
— Уже лучше, доктор, — прохрипел тот. — Спасибо что спасли меня.
Тайга не ответил. Он повернулся ко мне. И тут я почувствовал, что все вокруг затаили дыхание. Думаю, они ожидали чего угодно: криков, оров, издевательств или же, наоборот, похвалы и восхищений.
— Херовато, — сказал он так, чтобы слышали все. — Лично будешь курировать данного пациента.
Все зашептались, я же просто кивнул. Профессор еще раз взглянул в карту пациента, покачал головой, а затем быстрым шагом направился к следующей койке.
Так шли дни. Опять та же больничная рутина, однако кое-что все же поменялось.
Больница — это не просто место работы, это деревня, где каждый друг друга знает. И в этой деревне я в последние дни был главной темой для разговоров.
Сколько же разнообразных версий было придумано медперсоналом о том, как же непутевый ординатор смог самостоятельно провести операцию. Самая популярная среди молодых медсестер была «Легенда о тайном мастере», как ее прозвал однажды в шутку Танака.
Распустила ее некая медсестра Аяка из процедурного кабинета. Та клянется, что видела, как я мыл руки перед операцией. И она отчего то решила, что мои движения были не как у обычного врача, усердно дизенфицирующего руки, а как у мастера боевых искусств перед поединком. «Плавные, точные, будто ритуальный танец!» — передал мне слово в слово ее слова Танака. Так вот, поделилась она этим с подружками, те — со своими, и в итоге уже на следующий день вся больница уже верила, что в детстве меня тайно отправили в горный монастырь к какому-нибудь отшельнику. А тот, видите ли, научил меня не только секретным хирургическим техникам, но и искусству «ци», чтобы концентрировать энергию в кончиках пальцев.