— Го-о-ол! — завопил Рен. — Команда «Разбуди соню Херо-куна» побеждает со счетом один-ноль!
Я смерил их взглядом, в котором смешались остатки сна, вселенская усталость и легкое желание применить свои хирургические навыки для разборки и последующей неправильной сборки футбольного мяча.
— Если команда «Разбуди соню Херо-куна» сейчас же не испарится, то команде «Получи леща от Акомуто» придется попросить судью в лице тетушки Фуми выдать той красную карточку, — прохрипел я, и, кажется, мой утренний голос прозвучал достаточно убедительно. Близнецы хихикнули и, как два маленьких ниндзя, растворились в коридоре.
Я тяжело вздохнул и рухнул обратно на подушку. Все никак я не мог привыкнуть к тому, что здесь тишина была дефицитом, почти как трезвый хирург на корпоративе. Быстро натянув какую-то одежду и умывшись, я спустился вниз. Запах риса, мисо-супа и чего-то неуловимо-сладкого витал в воздухе. За столом уже сидела почти вся орава. Макото с энтузиазмом рассказывал Юки, как он во сне в одиночку отбил атаку гигантского кальмара, Юки молча кивал, но в глазах его читался явный скепсис. Хината сосредоточенно пыталась построить из риса башню, достойную любого уважающего себя сёгуна.
— Доброе утро, братец, — Хана, сидевшая напротив, оторвалась от своей еды и смерила меня своим фирменным пронзительным взглядом маленького японского прокурора. — Ты сегодня похож на зомби больше обычного.
— Вот спасибо, — буркнул я, усаживаясь на свое место.
— Я тут подумала, — не унималась она, подозрительно прищурившись. — И все-таки вся эта история про твое внезапное преображение… Это все часть твоего хитрого плана! Ты специально притворялся лентяем, чтобы никто не заподозрил, что ты на самом деле гений и не упек тебя в лабораторию на обследование твоего мозга!
Я поперхнулся чаем. Господи, да у них тут у всех сговор?
— Хана, твоей фантазии позавидовал бы любой сценарист, — ответил я.
Тетушка Хару, услышав наш разговор, рассмеялась и поставила передо мной миску с рисом.
— Не слушай ее, Акомуто-кун. Просто ты взрослеешь. Работа мужчину меняет.
Тут в дверях кухни появилась тетушка Фуми.
— Меняет, если он работает, а не витает в облаках, — твердо проговорила она. — Поел, так что бегом в больницу. Нечего тут прохлаждаться.
Проглотив завтрак и попрощавшись со всеми, я уже был на пороге, когда меня догнала тетушка Хару и сунула в руки сверток.
— Держи. Онигири. Танака мне передал, что ты с тунцом очень полюбил.
Я благодарно кивнул, взял сверток и направился на работу.
Дорога до больницы стала для меня своего рода медитацией. Я шел по чисто выметенным улочкам, вдыхал утренний воздух и пытался навести порядок в голове. В голову все лезли одни и те же мысли, которые уже, если быть честным, мне надоели. Но не думать об этом я не мог. Этот невероятно «детализированный» мир с каждым днем мне казался все реальнее, и я никак не мог избавиться от мысли, что я просто ввожу себя в заблуждение.
За этими размышлениями я не заметил, как на полном ходу врезался в кого-то. Раздался глухой стук и брань. Я больно упал на пятую точь и увидел, как покатились по асфальту апельсины, или мандарины, или что у них тут за оранжевые шарики, кто знает эти японские фрукты. Подняв голову, я увидел перед собой невысокого, но коренастого старикана с лицом, сморщенным, как печеное яблоко. Его глаза чуть ли молнии не метали.
— Смотреть надо, куда прешь, сопляк! — проскрипел он, тыча в меня пальцем. — Вечно носитесь, уткнувшись в свои дурацкие телефоны! Никакого уважения к старшим!
Я опустил взгляд. Вокруг уже раскатилась целая гора цитрусовых. Захотелось сразу съязвить: "Простите, не заметил вас в тени вашего непомерного чувства собственной важности", но вместо этого я почему-то почувствовал укол вины.
— Простите, я задумался, — сказал я и присел, чтобы помочь ему собрать фрукты.
— Не трогай! — рявкнул старик так, будто я пытался украсть у него фамильные драгоценности. — Сам справлюсь! А ты иди куда шел, пока еще чего не натворил, недотепа!
Он, кряхтя, собрал свои мандарины в пакет, еще раз смерил меня испепеляющим взглядом и, что-то бормоча себе под нос про «современную молодежь», зашагал прочь. Я остался стоять, провожая его взглядом и чувствуя странное послевкусие от этой встречи. День определенно не задался.
В больнице же меня встретил Танака. Его глаза горели энтузиазмом.
— Херовато-кун! Ты не поверишь! Новая версия! — зашептал он, таща меня в ординаторскую.
— Только не говори, что теперь я аватар и повелеваю стихиями, — устало вздохнул я.