— Херовато-сан, к вам посетители, — сообщила она. — Ждут вас в холле для посетителей.
— Хорошо, я сейчас, — кивнул я.
Приведя себя в относительный порядок, насколько это было возможно в больничной пижаме и задумавшись, что надо было хотя бы в зеркало посмотреться, я медленно побрел в указанном направлении.
Холл для посетителей был небольшим, уютным помещением с несколькими диванчиками и кофейным автоматом. И он был полон моей семьей.
Там стояли все они. Тетушка Фуми, скрестив руки на груди, рядом с ней — тетушка Хару, которая при виде меня тут же залилась слезами, прижимая к лицу платочек. Хана стояла чуть поодаль, серьезно разглядывая какие-то больничные схемы. Рядом с ней, держась за руки, — Хината и Юки. А Кайто пытался удержать двух маленьких ураганов — близнецов Рин и Рен, к которым еще и Макото присоединился, ведь при виде меня они уже были готовы сорваться с места.
Первой не выдержала тетушка Хару.
— Акомуто-чан! — всхлипнула она и кинулась ко мне, чуть не сбив с ног вместе с капельницей. — Живой! Родненький наш!
Она вцепилась в меня, и я почувствовал, как ее слезы капают мне на плечо. За ней подошла тетушка Фуми. Она положила свою сухую мозолистую руку мне на щеку и внимательно посмотрела в глаза.
— Ну, здравствуй, непутевый, — сказала она своим обычным строгим тоном, но в ее голосе я услышал неприкрытое облегчение. — Напугал ты нас.
— Акомуто-кун, мальчик мой! — все всхлипывала рядом тетушка Хару мне в плечо. — На тебе лица нет!
— Зато есть голова на плечах. Целая, — попытался отшутиться я, но по вмиг намокшим глазам тетушки понял, что неудачно.
А потом плотину прорвало. Дети с радостными криками подбежали ко мне. Хана, Юки, Макото — все пытались меня обнять, потрогать, убедиться, что я настоящий. Даже Кайто подошел ближе.
— Братик Акомуто!
— Мы так скучали!
— И волновались!
А потом ко мне прорвались близнецы.
— Братик!
Рин и Рен с разбегу врезались в меня, крепко обняв за талию. И в этот момент мир для меня взорвался болью. Их объятия пришлись точнехонько на мои многострадальные ребра.
— А-а-аргх! — вырвалось у меня. — Тихо, тихо! Осторожнее, у меня там… запчасти поломаны.
Они тут же отскочили, испуганно глядя на меня. Тетушка Фуми немедленно раздала им по легкому подзатыльнику. И я тут же отступил, чтобы не дай бог и мне не досталось.
— Говорила же вам, не набрасывайтесь! — строго сказала она.
— Все нормально, — прохрипел я, пытаясь отдышаться и усаживаясь на ближайший диванчик. — Просто… немного хрупкий стал.
Вся моя большая и очень шумная семья окружила меня. Они щебетали, перебивая друг друга, рассказывали что-то, совали мне в руки онигири, которые притащила тетушка Хару.
— Ну, рассказывайте. Как вы там жили без меня? — спросил я, когда первая волна эмоций схлынула.
— Мы не скучали! — блеснул глазами Рен. — К нам Танака-сан заходил! Притащил огромный пакет чипсов со вкусом васаби и пытался научить Макото технике «Тысячелетия боли».
— А еще, — подхватил Макото, — наш сосед, Исаяма-сан. Ну помнишь, тот ленивый старик? Так он пытался…
— … научить своего кота приносить газету, а в итоге научил его воровать белье с веревок! — перебил его на полуслове Рен. — Маме вчера пришлось возвращать госпоже Сато ее… ну… в общем, кружевные трусики. Было очень неловко!
— Но скорее смешно, — закончила Рин, за что получила укоризненный взгляд от тетушки Фуми.
Я прыснул со смеху, тут же застонав от боли в ребрах.
— А как вам тут, в Токио? — наконец смог заговорить я, перебивая их радостные разговоры. — Успели погулять по столице?
Дети тут же наперебой начали рассказывать, как исследовали Токио, как Кайто заблудился в метро, а тетушка Фуми отчитывала уличного музыканта за обман. Тот, видите ли, взял гитару, притворился, что играет, а сам музыку на телефоне включил. Я слушал их и улыбался. Затем между Макото и Рин завезался какой-то спор, в него же подключился и молчавший до этого Кайто. Хана с Хинатой в этот момент как раз отошли в туалет, а Юки с интересом начал рассматривать стоявший на другом конце холла макет.
— Как вы узнали об аварии? — тихо спросил я тетушек, стараясь не привлечь внимание детей.
Тетушка Фуми тяжело вздохнула.
— Ночью позвонили. Из полиции. Сказали, авария… что ты в больнице, в тяжелом состоянии, — она на секунду замолчала, и я увидел, как сжались ее губы.
— Я… — тут уже говорила тетушка Хару, — я помню только, как земля ушла из-под ног, а потом стало темно. Очнулась я от того, что Фуми лила мне на лицо воду.