Я тяжело вздохнул. Даже галлюцинация Мей остается такой же раздражающе самоуверенной.
— Хорошо, тогда давайте перейдем к сути, — сказал я, как будто бы переходя на профессиональный тон. — Итак, вы призрак? Дух? Бестелесная сущность? Нужно определиться с терминологией.
— Дух? — Мей скривила губы в такой брезгливой гримасе, будто я предложил ей выпить просроченный кефир. — Какое средневековье, Херовато-сан. Удивительно, как вы с таким набором терминов вообще умудряетесь лечить людей в двадцать первом веке.
Кто бы говорил. Я думал, что астрология и гороскопы — это бред, но японцы даже сейчас умудряются «узнавать» характер по группе крови.
— Я предпочитаю термин «астральная проекция», — невозмутимо продолжила Мей. — Это более точно отражает суть процесса. «Призрак» — это для бульварных романов и дешевых фильмов ужасов. Я, надеюсь, не похожа на завывающее привидение в простыне?
— Вы похожи на последствие удара головой об асфальт, — пробормотал я, все еще не сводя с нее скептического взгляда.
Мей проигнорировала мою колкость и начала расхаживать по комнате, затем склонила голову набок, и ее волосы качнулись.
— Давай по-простому, раз твой мозг решил устроить забастовку, — начала она тоном, каким обычно объясняют детям, почему нельзя совать пальцы в розетку. — До того, как ты меня потрогал, я была без сознания.
Мей сделала паузу, я же в этот момент вспомнил ту самую ночь, когда она прочитала лекцию тем двум парням. И как человек в момент из невероятно образованного хирурга с тонким чувством сарказма может превращаться в гопника в юбке?
— А потом ты лапаешь меня, и — бац! — меня будто током шарахнуло. И вот я уже стою тут, смотрю, как мое тело на каталке увозят, а ты на полу сидишь с таким лицом, будто призрака увидел.
Она подошла поближе и снова вернулась к профессональному тону.
— Первым делом, как любой здравомыслящий человек в подобной ситуации, я отправилась к эпицентру проблемы. В палату восемьсот восемь. Картина была, прямо скажем, нерадостная. Мое тело, подключенное к аппаратуре, демонстрировало стабильные, но удручающе низкие показатели. Я попыталась провести первичный осмотр. Рука прошла насквозь.
В этот момент Мей неосозанно опустила взгляд на свою ладонь
— Затем я решила провести эксперимент. Нашла дежурную медсестру, встала прямо перед ней и максимально внятно изложила свое мнение о ее профессиональных качествах. Реакции — ноль. Попыталась взять со стойки историю болезни. Тоже мимо. Физическое взаимодействие с объектами исключено. Аудиальный контакт с персоналом — тоже. Я для них всех — пустое место.
Тут она подняла на меня свои большие глаза.
— Никто меня не видит, кроме тебя.
Я молчал, отчаянно цепляясь за остатки логики.
— Знаете что, профессор? — сказал я, медленно выпрямляясь. — У меня волосы зеленые. И этого тоже никто, кроме меня, не видит. Так что еще один глюк в копилку моих симптомов — это уже не так страшно. Даже вносит разнообразие.
Я повернулся и взялся за ручку двери.
— Теперь, если вы не возражаете, я вернусь в свою палату и буду ждать прихода лечащего врача.
— И это все, что ты собираешься делать? — в ее голосе не было и тени вопроса.
— Еще игнорировать, — я пожал плечами. — Симптомы, которые не поддаются логическому объяснению, нужно игнорировать до тех пор, пока они не исчезнут сами. Так что, простите, профессор, но вы для меня — просто насморк. Неприятно, но само пройдет.
С этими словами я вышел из ванной, оставив ее стоять посреди кафеля, и с самым невозмутимым видом лег на свою кровать.
Но галлюцинация усердно не хотела сдаваться.
Первым испытанием стал дыхательный тренажер. Я сел на кровати, взял в руки эту пластиковую пыточную машину и сделал глубокий вдох.
— Впечатляюще, — раздался голос Мей у меня над ухом. Она стояла рядом с кроватью, скрестив руки на груди, и наблюдала за процессом с видом энтомолога, изучающего особо тупую гусеницу. — Какая сила легких. Какая воля к победе. Еще немного, и ты сможешь надуть мыльный пузырь. Возможно, даже два.
Я проигнорировал ее, сосредоточившись на задаче. Синий шарик лениво подпрыгнул и снова упал.
— Не расстраивайся, — продолжала она. — Рим не сразу строился. Сначала победишь синий шарик. Потом — желтый. А там, глядишь, и до красного доберешься.
Я сделал еще один вдох, на этот раз более глубокий. Шарик взлетел выше.
— Браво, — саркастически поаплодировала Мей. — Прогресс налицо. Думаю, к выписке сможешь составить конкуренцию профессиональным стеклодувам.