— Вы максималист, Миша, — майор неожиданно назвал его по имени, и Миша от удивления едва ли не раскрыл рот. — Все вам подавай сразу — и интересную работу, и квартиру, и адъюнктуру. При всем желании ни я, ни кто другой на моем месте не сможет сейчас этого сделать. У вас много свободного времени. Поверьте мне — это совсем не так плохо. Занимайтесь самообразованием, общественной работой, посещайте городскую больницу. Там больше материала. Если этого мало, могу выделить вам огород. — Он умолк, улыбнулся, и его неприветливое лицо потеплело. — Буду в Севастополе — поговорю о вас в отделе кадров.
— Спасибо, — сказал Миша, вставая.
Хоть майор ничего конкретного не пообещал и не посоветовал, разговор с ним оказался на удивление доброжелательным.
На несколько дней Миша приободрился, повеселел. Часто, не зная как поступить, он размышлял: «А что бы в данной ситуации сделал Васятка? Наверное, он и на Мишином месте нашел бы себе дело. Пошел бы в городскую больницу, оперировал, дежурил». Выбрав день, он тоже отправился в больницу. Больничка была маленькой. Нервного отделения в ней не оказалось. Больных отправляли в Новороссийск. Нет, обстановка явно была против него. Он пробовал думать, что при всех недостатках нынешнего бытия он живет на курорте, на берегу Черного моря, что служит в госпитале, и товарищи, разбросанные по всем отдаленным точкам Дальнего Востока за десять тысяч километров от Москвы, наверняка завидуют ему и считают счастливчиком. Но эта мысль лишь ненадолго успокаивала его. Ведь, кажется, еще Чехов говорил Горькому: «Чтобы хорошо жить, по-человечески, надо работать. Работать с любовью». Душа требовала интересного дела, а его не было.
Однажды, когда Миша ночью стоял на крыльце и курил, послышался скрип двери, он повернулся и увидел Тосю. В одной рубашке, босиком, она зябко ежилась от ночной прохлады.
— Что с тобой? — спросила она, подходя ближе и встревоженно глядя на Мишу. — Не могу видеть, как ты мучаешься. Может, тебе следует поехать в Севастополь.
— Не беспокойся, — Миша обнял жену за плечи, понимая, что в ее нынешнем положении ей нельзя волноваться.
— Просто я стал плохо спать. А в Севастополь я не поеду.
— Почему?
— Скажут, что я максималист и хочу слишком многого… — Миша помолчал, чувствуя, как вздрагивают плечи Тоси, набросил на нее платок, заговорил снова:
— Когда я был мальчиком, тетя Женя однажды предложила: «Выбирай, куда хочешь идти — в театр на утренник, в цирк или зоологический сад?» Я ответил, что хотел бы побывать всюду. «Нет, — возразила тетя Женя. — Нельзя быть таким жадным. Везде побывать сразу невозможно». А стоявший рядом отец сказал: «Пусть будет максималистом. Человек должен ставить перед собой большие задачи. Они трудны, требуют колоссальных усилий, зато, решив их, становишься по-настоящему счастлив…»
— Чувствуешь, как потянуло туманом? Пошли в дом. — В голове ее уже созрело смелое решение.
В роду Диваковых все женщины были людьми действия. В ближайший вторник Тося сказала мужу, что едет к тетке в Краснодар за покупками для будущего новорожденного, а сама тайком взяла билет на рейсовый теплоход и на следующий день была в Севастополе.
Начальника санитарного отдела флота на месте не оказалось. Он проводил семинар в Доме офицеров. Семинар окончился поздно и на службе полковник не появился. Ночь Тося скоротала в зале ожидания на вокзале, а утром, наскоро приведя себя в порядок и умыв лицо газированной водой, снова пошла в медико-санитарный отдел.
Давно замечено — каждый уважающий себя начальник обычно спешит. Полковник из санотдела не был исключением. С самого начала он предупредил, что может уделить посетительнице только пять минут.