— Милая деточка. — Ударив по тормозам, я остановила машину, предварительно, правда, убедившись в безопасности маневра. — Предложенная тобой версия вызывает интерес. — Я повернулась к Анне. — Надеюсь, только ты сама до нее додумалась, а не подружки в Инстаграме подсказали. — Улучив подходящий момент, я вырвала из рук девицы смартфон и запустила им в окно. Пассажирка вскрикнула и схватилась за ручку двери, но я ее предусмотрительно заблокировала. Отжав рычаг переключателя скоростей, я надавила ногой на педаль газа, заставив послушный автомобиль рвануть с места.
— Ты совсем охренела? — завопила пассажирка, превращаясь из милой девушки в базарную бабу. Метаморфоза стремительная, но не удивительная — подобное мне доводилось наблюдать отнюдь не единожды.
— Это ты охренела! Думаешь, я совсем слепая? Хочешь, чтобы нас нашли по твоим сообщениям?
— Я геолокацию отключила. — Девчонка опять разревелась. — Вов, ну скажи ей! Чего она? У меня там вся жизнь, считай, а она…
— Ничего, переживешь. — Признаваться в том, что я, пожалуй, и впрямь немного погорячилась, не хотелось. — Увижу, что кто-то выходит в Сеть… Или даже пытается это сделать… Пеняйте на себя! Это и тебя касается, — мой указательный палец уперся в Володьку. — Твой отец наделил меня широкими полномочиями. Нужно будет, запру в подвале и даже свяжу, не задумываясь. Моя задача — тебе жизнь сохранить, и я ее любой ценой решу. Надеюсь, вам это понятно?!
— Да уж куда яснее-то? — усмехнулся Антонов. — И все же, — парень расслаблено откинулся на спинку автомобильного сиденья, — чем больше я об этом думаю, тем больше прихожу к выводу, что не так страшен черт, как его малюют. Сдается мне, права Анька-то, покушение — ваших с отцом рук дело. Снимаю шляпу, — мальчишка сделал вид, что приподнял над головой невидимый головной убор, — разыграли все как по нотам.
Из моей груди вырвался тяжкий вздох. Спорить не было ни сил, ни желания. Да и другие мысли занимали меня в тот момент. Наблюдая мелькающие за окном прекрасные итальянские пейзажи, я пыталась сдержать рвущиеся из глубин сознания воспоминания. С таким трудом выстраиваемая весь предыдущий год плотина вот-вот могла рухнуть под их неудержимым натиском. Собственно, она уже дала течь, пропустив смутные образы и неясные ощущения. Тратить моральные силы на заделывание дыр — значит отвлекать их от более серьезных и значимых дел. В то же время, если заграждение прорвет, работоспособность все равно снизится. Одним словом, куда ни кинь, всюду клин. И нужно же было, чтобы из всех стран Антонов-младший выбрал для проживания именно Италию. И чего ему в Англии-то не сиделось? Впрочем, ответ на этот вопрос мне хорошо известен.
— Тэк-с, посмотрим, что нам тут бог послал? — Я задумчиво взирала на содержимое огромного холодильника, доверху набитого продуктами. Всевышний оказался чрезвычайно щедр к своим детям, осыпав их из рога изобилия самыми разными дарами солнечной страны. Имелись здесь и ярко-красные томаты, напор сочной плоти которых едва сдерживала тонкая, прозрачная кожица; и восхитительное оливковое масло в бутылке из темно-зеленого стекла; и белоснежная моцарелла, плавающая в слегка мутном сывороточном растворе; и знаменитая пармская ветчина, завернутая в хрустящую промасленную бумагу. Колбасы, сыры, соусы и напитки — лучшие из лучших представителей итальянской кухни уютно расположились на сияющих новизной полках сверхсовременного холодильного устройства.
— Ничего себе! — насмешливо присвистнул Антонов-младший. — И после этого ты станешь утверждать, будто все случившееся не заранее спланированная акция по возвращению блудного сына, да? Ау! — Парень раскинул руки и закружил по огромной кухне, задрав голову вверх, словно обращаясь к невидимому наблюдателю. — Молодцы! Все вышло как надо, — расхохотался он. — Я напуган так, что колени дрожат! Все понял! Осознал! Проникся и клятвенно обещаю дальше быть паинькой, ну и так далее… Чего вы там от меня ждете этими показательными выступлениями?
— Закончил? — спокойно поинтересовалась я, вонзая зубы в сочную помидорную плоть, которая тут же взорвалась миллионом брызг, разлетевшихся в разные стороны. — Вот ведь черт. — Моя рука потянулась за лежащим на барной стойке полотенцем. Володька, скрестив руки на груди, с насмешкой наблюдал за моими страданиями.