— Пока не поздно надо дать ему знак.
Никто не сказал ни «да» ни «нет». Никто не согласился и не возразил.
— А может быть, просто ты сходишь и поговоришь с ним? — предложил Сергей прогрессору. — Скажешь, что погорячились… Чего между своими не бывает?
Александр Алексеевич поднял глаза.
— Что я ему скажу? Это тебя посылать надо…
Сергей удивился.
— Ты умный, подготовленный. Скажешь что-нибудь…
Прогрессор отрицательно покачал головой.
— А что я ему скажу?
— А ты прошения попросишь… Упадешь в ноги и…
— Ага. И буду лежать, пока голову не отрубят. Нет, уж… Я что-нибудь поинтереснее придумаю.
— Я знаю, что нужно, — сказал Джо. Александр Алексеевич кивнул, словно мог читать мысли.
— Я то же. Нужно уходить. Нужно уходить и попробовать решить проблему через альригийцев. Это ведь спорная территория?
Спендайк пожал плечами.
— Я не большой знаток здешних законов. Но я о другом. Я думал о знаке. Нужен ясный и понятный знак, который успокоил бы тут таких, как Старший Брат Черет.
— Бой!
— Слушаю, товарищ директор!
— Как идет погрузка?
— Грузы первой и второй очередности погружены. Грузы третьей очередности загружены на 17,5 %.
— Спасибо. Отставание от графика?
— Двенадцать минут. Движение транспортеров ускорено.
Игорь Григорьевич наклонился над экраном. Две индикаторные полоски, одна красного, другая зеленого цвета лежали одна над другой. Красная была чуть меньше, но медленно росла, уравниваясь с зеленой.
— Успеем?
— Да, с вероятностью 83 %.
— Где команда монтажников?
— Ждут в челноке «Крыло-2». До старта шесть минут.
Спутник догонял их, и от плавности его движения казалось, что он неслышно подкрадывается к ним сзади.
— Дима! Зингер!
— А?
— Какое «А»? Уснули? Спутник на подходе.
— Не волнуйтесь, товарищ Главный Администратор, все под контролем.
Зингер осторожно отстегнулся от кресла и поплыл к люку.
— Двенадцать минут. Хватит?
— И десяти будет довольно… Я пошел.
Люк отъехал в сторону, пропуская монтажника в шлюз.
Под ногами огромным диском с сине-зелеными размывами висела планета. Дима оттолкнулся от борта и, повернувшись спиной к ней, полетел к наплывающему на него конусу спутника-ретранслятора. Чуть позади монтажника на недлинном фале тащился контейнер. Можно было бы подцепить спутник манипулятором и затащить вовнутрь, но опыт монтажных работ у Зингера имелся немалый и он вполне рассчитывал на успех и без технических ухищрений. Он поравнялся с антенной и зацепился там. Звезды вокруг закрутило.
На экране Андрею Васильевичу было видно, как Зингер зацепил фал контейнера за скобу и направил тот на другую сторону, расположив между собой и солнцем.
— Дима, готовы?
— Готов!
— Помощь не нужна?
— Нет, спасибо… Вы же знаете — у меня в помощниках Солнце…
— Отключаю аппаратуру.
Маячок на спутнике вспыхнул в последний раз и погас.
Контейнер распался на две половинки, полетевшие вверх и вниз от спутника. Медленно колтыхаясь, между ними стало разворачиваться черное полотнище. Крышки контейнера разлетались, растягивая его в стороны.
Несколько секунд полотнище растягивалось, потом сработал механизм отсечки, и крышки стали самостоятельными космическими телами. Еще несколько секунд спустя «солнечный ветер» отнес тончайший пластик к спутнику, и тот стал обволакивать его со всех сторон. Полотнище облепило спутник, скрыв ажурные антенны и ребра радиаторов. Несколько мгновений спустя спутник оказался закутанным в непроницаемую ткань.
— Ломать — не строить.. — пробормотал Дима.
— Что это за пессимизм? — Откликнулся Игорь Григорьевич. — Имейте в виду, что вы занимаетесь крайне полезным делом и ничего не ломаете.
Закрепив края полотнища, образовавших огромный мешок, Дима объяснил:
— Ощущение у меня странное от этого дела… Обидно. Зажигать звезды мы еще не умеем, а вот гасить уже научились. И, главное, зачем? В угоду клерикалам!
— Считайте это военной хитростью… Маскировкой. Это последний?
— Это третий, — поправил монтажник директора. — А последний, я надеюсь, будет еще не скоро…
— Все, Дима. Возвращайтесь в «Челнок». В космосе мы дела закончили.
О том, что в Дурбанском лесу появилась нечистая сила, жители Гэйля узнали не то чтоб с радостью — кого может обрадовать появление нечистой силы у себя под боком, а с каким-то облегчением. Утвердившись в этой мысли, они благополучно списали на нее все недавние неприятности: поражение градосмотрителя Гэйля, Эркмасса Гьерга Гэйльского на турнире в Имперском городе Эмиргергере, рождение двухголового теленка, появление в городе большого числа фальшивой монеты и, конечно же, огненные знамения над Дурбанским лесом.
Сведения о происках врага рода человеческого сначала были отрывочны и туманны. Город питался ими, рождая в себе слухи, все более и более невероятные. Фермеры Внешнего пояса обороны и ловчие, вышедшие и из леса рассказывали в кабаках и на торжищах странные вещи. Монастырская стража хватала их, Братья по Вере допрашивали их с пристрастием, выбирая из шелухи слухов зерна здравого смысла, однако помогало это мало. Город продолжал беспокоиться. По нему ползли слухи, что де лес полон нечистой силы, которая в сроки, известные верным людям, захватит город для проведения шабаша. Не зная чего же ждать, к чему готовиться, горожане на всякий случай ставили новые запоры, навешивали решетки, укрепляли ставни. Все эти работы велись тихо. Горожане старались работать тайно, посмеиваясь над слухами, однако когда десять дней спустя в зверинец Эркмасса не поступила очередная партия драконов-шельхов, для дрессировки и продажи, стало ясно, что слухи имеют под собой реальную почву.
Город забеспокоился.
Когда все, в том числе и Эркмасс Гьерг Гэйльский и глава местной общины Братьев по Вере Старший Брат Атари, убедились в реальности постигшего их несчастья, были предприняты самые решительные меры. Первый делом Эркмасс, ни во что, кроме военной силы не веривший, двинул в лес войска.
Экспедицию ждал бесславный конец — едва войдя в лес, тарквинские наемники — краса и гордость гвардии Эркмасса, в ужасе разбежались. Что любопытно и таинственно, позже, собравшись у городских ворот, никто из них так и не смог вспомнить, что же послужило причиной позорного бегства. Все говорили об ужасе, овладевшим ими, но что стало его причиной — не мог вспомнить никто.
Еще дважды Эркмасс предпринимал попытки проникнуть в лес, но обе они окончились одинаково неудачно. Такая же участь постигла и комиссию Братьев по Вере. Старший Брат Атари, лично наблюдавший за процессией, услышал, как умолкло хвалебное песнопение и комиссия, святотатственно побросав все шесть фигур божественного воплощения, пустились наутек, словно за ними гнался сам Дьявол Пега.
Не оставив попыток пробраться в лес Старший Брат и эркмасс направили туда лазутчиков.
Брат Фоока и лучник Оранжевой роты Сиркап-Хе беспрепятственно вошли в лес через Портняжный проход, что в трех поприщах от Большой дороги, однако вскоре вернулись, не помня себя от ужаса. Обоих пришлось связать. Сиркап-Хе плевался пеной, и, что уж было совсем удивительно, пел и плясал охранительные пляски.
Отпоенные крепким монастырским вином оба утверждали, что дорогу им преградил сам Дьявол Пега. Все другие лазутчики сообщали одно и тоже — Пега был везде. Он преграждал дорогу любому рискнувшему углубиться в Дурбанский лес.
Убедившись в тщетности своих попыток, Старший Брат Атари отправил послание в Центральную Комиссию братства, и стал ждать.