С огромным вниманием мы слушали рассказы Глеба Максимилиановича о его работе в Совете Народных Комиссаров, встречах с В. И. Лениным. Была у Кржижановского одна «слабость». Он страстно любил молодежь. Вспоминается такой случай. Турецкие представители, которые были прикомандированы к советской делегации, решили показать гостям один из индустриальных городов Турции — Измир с его знаменитым шелкопрядильным производством. На пароходе мы поехали в Измир и прибыли туда как раз 7 ноября. Вали (губернатор) дал большой прием в честь советской делегации. После обеда который проходил во дворце вали, Глебу Максимилиановичу за чем-то понадобилось съездить на пароход, на котором мы жили, пока находились в Измире. А в это время там наша молодежь из числа сотрудников, сопровождавших делегацию, устроила по случаю праздника большое гуляние и веселилась как дома — с песнями и плясками. Глеба Максимилиановича встретили с восторгом и стали упрашивать остаться. Кржижановскому и самому очень не хотелось расставаться с молодежной компанией, и он попросил съездить во дворец и сказать К. Е. Ворошилову, что он-де — если спросит вали — себя неважно чувствует…
Когда делегаты вернулись с приема, празднество на корабле еще продолжалось. Молодежь слушала воспоминания Глеба Максимилиановича о былом, хором пели революционные песни. Особенно нравилась всем «Варшавянка», автором русского текста которой был Кржижановский…
И еще об одном соратнике В. И. Ленина хочется немного рассказать. О революционерке, которая отдала всю жизнь делу народа, героической женщине — Александре Михайловне Коллонтай.
Мне довелось неоднократно встречаться с Александрой Михайловной, работая в 20-х и 30-х годах в Народном комиссариате по иностранным делам.
Первая встреча относится к лету 1919 года, когда я служил при наркомвоенморе Украины Н. И. Подвойском. Как-то Подвойский поручил побывать у Дыбенко и попросить его и А. М. Коллонтай присутствовать на митинге в пятом полку.
Когда я приехал в гостиницу, где жил Дыбенко, он выслушал меня и познакомил с невысокой, очень красивой женщиной, сказав: «Знакомьтесь, это моя жена Александра Михайловна».
Так вот она какая! В те годы Коллонтай была очень популярна, ее знали по страстным, неотразимо убедительным выступлениям на митингах, собраниях, статьям в газетах. Много говорили о ней, восхищаясь ее целеустремленностью, железной волей и женственностью. Во всех этих качествах А. М. Коллонтай я вскоре убедился, так сказать, воочию, с восхищением слушая ее выступление перед красноармейцами.
Большой революционный путь прошла дочь генерала русской армии. «Разве можно быть счастливой, разве можно радоваться жизни… если кругом столько мук, несправедливости, угнетения? Вот почему я пошла в революцию и стала коммунисткой», — объясняла Александра Михайловна, почему она порвала со своей средой. А в год вступления в большевистскую партию (1915) писала в своем дневнике: «Это приобщение к тому революционному крылу, которое будут многие годы поносить, клясть, преследовать… Быть может, на этом пути ждет много новых страданий, боли, потребуются еще и еще жертвы!!! Я знала, что это новый и, быть может, тернистый путь, но было радостно, — путь серьезный. Так надо!..»
В марте 1917 года А. М. Коллонтай возвратилась из эмиграции в Петроград. Она вошла в состав Исполкома Петроградского Совета от большевистской военной организации. Вела большую агитационную работу среди солдат и матросов. Правительство Керенского после июльских дней 1917 года арестовало ее. VI съезд РСДРП (б) заочно избрал ее членом Центрального Комитета партии. Вскоре удалось добиться ее освобождения.
…В 1926 году я, будучи дипкурьером, побывал в Норвегии. В то время был установлен такой порядок, что полпред или советник принимали прибывающих дипкурьеров, беседовали с ними. Так у меня произошла новая встреча с Александрой Михайловной, в то время советским полпредом в Осло. Я напомнил ей о солдатском митинге в Киеве в 1919 году. Коллонтай, оказывается, хорошо помнила те дни, и мы долго говорили о событиях гражданской войны.
С большим юмором Александра Михайловна рассказывала о своей дипломатической работе, о том, как иногда бывает трудно с церемониалом, который существует при дворе короля, где часто приходится бывать на дипломатических приемах, и как каждый раз с шефом протокола «приходится решать много необычных вопросов, особенно о форме своей одежды». Ведь она была только одна женщина в дипломатическом корпусе!