Скрипченко пожимает плечами. Повезло Казаку, опять удрал.
- Обойди все посты. Узнай потери и еще раз, пусть позаботятся о безопасности. Я у Майки. Похоже там сейчас будет горячо.
- Майка протягивает мне трубку.
- Вас из правительства.
- Что же ты наделал? - не представившись, с горечью говорит трубка.
- Я предупреждал всех, особенно идиотов генералов.
- Ладно, с генералами я сам разберусь. Они были уверены, что ты не сделаешь таких мерзких шагов. Но что теперь говорить о прошлом. Неужели ты не понимаешь, что твои предложения не приемлемы.
- Если немного покрутить мозгами, то все можно сделать. Зачем дальше доводить страну до гражданской войны, лучше сразу изменить строй.
Трубка молчит, раздается кряхтенье.
- Наши силовики больше не будут на вас нападать. Не надо больше загрязнять землю.
- Но я ждать тоже не могу. Срок неделя. Через неделю мы взорвем АЭС.
- Мы сообщим вам через два дня свое решение.
Раздались прерывистые гудки.
- Кто это? - спрашивает Майка.
- По моему, президент.
- Ух, ты.
В мире бушует паника. Финны и Шведы стали консервировать свои АЭС. Радиоактивное облако достигло пригородов Северной столицы. Из Санкт-Петербурга горожане бросился бежать. Вымер Сосновый Бор и ближайшие города. В Калининградской области и западной части Литвы значительно повысился фон. Эфир воет от ужаса и страха. Ближайшие к России страны стали давить на правительство, требуя выполнения наших предложений. Прошло два спокойных дня. На телевидении выступает президент.
- Граждане России, друзья. На нашу страну обрушилось очередное несчастье. Группа зарвавшихся, террористов-маньяков захватила Ленинградскую атомную электростанцию, требует смену власти и деньги, с которыми хотят удрать за границу. Мы понимаем всю тяжесть положения в стране и этот захват может еще более усугубить состояние нашей экономики и изменить нашу жизнь. Я только сегодня с горечью принял отставку кабинета министров и подписал указ о роспуске комитета национальной безопасности и это ради того, чтобы спасти миллионы невинных жизней. Новый премьер-министр из оппозиции уже сегодня обещал представить мне новый кабинет и новый курс, по которому должна пойти страна. Я все же надеюсь, что все уладиться и будет хорошо. Мои сограждане, обещаю вам поймать этих подонков, где бы они ни были и произвести над ними праведный суд. Деньги мы им заплатим. Несколько дружественных государств уже предложили нам нужную сумму и мы скоро покончим с этим кошмаром. Обещаю в этом году, как бы нам не было тяжело, закрыть все атомные электростанции, чтобы у нас не было больше Чернобылей или подобных случаев.
- Ура, мы выиграли, - вопит Майка и в порыве радости обнимает меня. Это ведь здорово, Николай.
- Погоди, нашим ребятам еще надо выбраться от сюда.
- Но они же нас выпустят, сами сказали.
- Выпустят, но мы с тобой договорились, что останемся. Что будет с нами?
Цвет ее лица меняется.
- Мы умрем за идею.
Мы смотрим телевизор. Новый премьер-министр набрал кабинет и спешно проводит реорганизацию своих структур. Первый правительственный документ- о закрытии границ.
На следующий день прибывает машина с деньгами. Мы обговариваем с прибывшим генералом условия сдачи АЭС.
- Вы подаете два автобуса к 18.00. В 20.00. все боевики должны быть в аэропорту, в самолете и лететь в указанный пункт за границу.
Генерал ухмыляется.
- Конечно, конечно.
- Ни один волос с них не упадет. Здесь останется команда смертников, которые буду ждать условного сигнала, о том, что наши люди прибыли в пункт назначения. Если этого не произойдет, станцию взрываем.
Теперь лицо генерала вытягивается и он поспешно говорит.
- Гарантию обеспечиваем.
- Утром, следующего дня, в случае успешного перелета, оставшаяся команда отдает себя в ваши руки.
- То есть, сдается?
- Да.
- А вы с кем будете?
- Это не ваша забота, генерал.
Я делю деньги при Скрипченко и Майке.
- Вот эти 90 миллионов ваши, - я отделяю Скрипченко груду денег на столе. - Поделим их сейчас между боевиками, а вот эти 10 миллионов, тем, кто здесь остается.
- А это зачем? - удивляется Майка. - Мы все равно погибнем. Это же все понимают.
- Нет, Майка, может кому-то из нас удастся спастись. Ради этого, эти деньги останутся с нами.
- Мы должны умереть за идею и нам ни копейки не надо.
- Ради идеи, дура, надо жить.
Майка обиделась. Скрипченко собирает деньги в брезентовую куртку пожарника и уходит. Я запихиваю десять миллионов в мешок.
- Неужели ты думаешь вырваться? - спрашивает Майка. - У тебя есть вариант? Хотя о чем я говорю, ты просчитываешь все на год вперед и наверняка нашел выход. Ведь так?
Я киваю головой. Майка уставляется в разбитое стекло и уходит в себя.
Мы прощаемся с ребятами. Автобусы стоят и генерал поторапливает всех на посадку. Я инструктирую Скрипченко.
- Сколько нас осталось, не говори сопровождающим и предупреди ребят, что бы молчали. Как доедите до аэродрома, скажи в эфир фразу: "Черт побери". А прилетите на место назначения, сразу кодовый сигнал, как договорились.
- Коля, все понял. Все провода от взрывателей мы провели в пультовую. Желаю тебе вырваться из этого ада. Прощай.
Мы обнялись.
Генерал все понял, я остаюсь. Его глаза приняли металлический оттенок.
Я прощаюсь со всеми ребятами. Все, основное мы сделали.
В 20.00 мы получили сигнал: "Черт побери". Ребята сели в самолет.
- На нас сейчас не нападут, как ты думаешь, Коля?
- Зачем же рисковать. Они уже обожглись, теперь не будут. Лучше пробеги по пультовым и машинным залам. Появись перед операторами, чтобы они не очень радовались, что все кончилось.
Майка берет автомат и уходит. Я наблюдаю по мониторам, где она мелькнет. Через пол часа она возвращается. За это время звонили два раза. Я поднимал трубку и матерился.
- Все в порядке. Коля, а когда мы уходим?, - спрашивает она и бросает автомат на стол.
- Через 40 минут
- Как, так быстро? А сигнал? Наши должны дать сигнал, что прилетели.
- Пусть дают.
Майка в смятении.
- Ты посиди здесь, теперь моя очередь проверить все хозяйство. Если меня в коридорах не увидишь, то я на улице.
Майка с подозрением глядит на меня.
- Ты не вздумай удрать?
- Куда? Сиди спокойно и отвечай на звонки.
Проскальзываю коридорами во двор и иду к пожарной машине, сиротливо притулившейся у стенки четвертого блока. Открываю дверцу, где раньше прятались боевики и из-под сидения вытаскиваю длинный брезентовый мешок, из которого торчали алюминиевые трубки. Выволакиваю его наружу и захожу в корпус. Теперь на верх, на крышу. Времени мало, ножом распарываю брезент и начинаю собирать крылатое чудовище. Что мне делать с Майкой. Эту стерву брать с собой нельзя, да и воздушный аппарат на одного.
Майка сидит встревоженная.
- Здесь без конца звонит телефон. Спрашивают тебя.
- Боятся, что убегу.
Словно в ответ, зазвенел звонок. Я поднял трубку.
- Прапорщик?
- Да, я.
- Ваши прибыли на аэродром без происшествий и уже как час в воздухе.
- Я это знаю.
На том конце трубку бросили.
- Успокоились. Майка, пора бежать, - начинаю блефовать я.
- Коля, я не побегу. Я остаюсь.
- Бежим, дура, что еще ударило в твою маленькую головку.
- Я не только остаюсь, со мной останешься ты. Мы должны погибнуть. Шанс побега равен нулю. Даже если мы вырвемся от сюда, нас найдут через какое-то время. Я не боюсь смерти, но я боюсь издевательств над собой. Мы сейчас умрем. Прощай, Коля.