Выбрать главу

– Харпер не ребенок, она просто очень молода. И каждому человеку когда-нибудь приходится впервые браться за работу. Даже ты, Корбин, где-то начинал.

– Знаешь, какой была моя первая работа? Я мыл пробирки в лаборатории у своего отца. Такую работу смогло бы выполнить дрессированное животное! Вот какой должна быть первая работа, а не… – Он брызнул слюной. – Позволь напомнить тебе, чем мы здесь занимаемся. Мы летаем, пробивая в космосе дыры – дыры в буквальном смысле. Это опасная работа. И без того мне страшно смотреть на безалаберность Киззи и Дженкса, но у них по крайней мере есть хоть какой-то опыт. Я не смогу выполнять свою работу, если буду постоянно думать о том, как какая-то бестолковая практикантка нажимает не ту кнопку!

Это был предупредительный флажок «Я не могу работать в таких условиях», указывающий на то, что Корбин вот-вот сорвется с катушек. Настало время ставить его обратно на рельсы.

– Корбин, Харпер не будет нажимать ни на какие кнопки. Она будет лишь составлять донесения и вести документацию, и ничего более серьезного.

– А еще она будет поддерживать связь с пограничной охраной, планетными патрулями и клиентами, просрочившими оплату. Среди тех, с кем нам приходится работать, встречаются очень неприятные люди. Очень ненадежные люди. Нам нужен человек, который сможет постоять за наши права, который при необходимости рявкнет на какого-нибудь выскочку, возомнившего, что он знает правила лучше нас. Нам нужен человек, способный отличить настоящую наклейку, подтверждающую безопасность продуктов, от подделки, изготовленной контрабандистом. Нам нужен человек, знающий, как вести здесь дела, а не какая-то вчерашняя студентка с невинными глазками, которая наделает в штаны, когда поблизости появится сторожевой корабль квелинцев!

Эшби поставил кружку на стол.

– А мне, – сказал он, – нужен человек, который будет держать в порядке всю мою документацию. Мне нужен человек, который будет разбираться с нашими заказами, следить за тем, чтобы мы сделали все необходимые прививки и сканирование перед тем, как пересечь границу, и который в конце концов приведет в надлежащий вид мою финансовую отчетность. Эта работа очень кропотливая, но в ней нет ничего трудного, если Харпер такая аккуратная, как это следует из ее рекомендательного письма.

– Это письмо написано под копирку, я таких повидал целую кучу. Готов поспорить, профессор разослал в точности такие же письма от лица всех тех недотеп, кто приполз к нему, жалобно скуля.

Эшби удивленно выгнул брови.

– Харпер окончила Александрийский университет, как и ты.

– Я учился на научном факультете! – презрительно фыркнул Корбин. – Это большая разница.

– Сиссикс права, Корбин, – рассмеялся Эшби. – Ты действительно сноб.

– Сиссикс может отправляться ко всем чертям!

– Я слышал, как ты вчера говорил ей это же самое. Тебя было слышно по всему коридору.

Однажды Корбин и Сиссикс точно прикончат друг друга. Они никогда не ладили между собой, и ни у него, ни у нее не было ни малейшего желания искать точки соприкосновения. Тут Эшби приходилось быть крайне осторожным. Эшби и Сиссикс дружили еще до «Странника», но когда он стал капитаном, ему пришлось относиться к ней и Корбину одинаково, как к членам своего экипажа. Для того чтобы усмирять их частые стычки, требовался деликатный подход. По большей части Эшби просто старался держаться в стороне.

– Ты не скажешь, в чем дело?

– Она забрала мои последние зубные протезы! – скривил рот Корбин.

Эшби недоуменно заморгал.

– Тебе же известно, что в грузовом отсеке у нас полные ящики зубных протезов.

– Это не мои протезы! Вы закупили дешевые подделки, от которых у меня болят десны.

– Я сам пользуюсь такими каждый день, и с деснами у меня все в порядке.

– А у меня десны очень чувствительные. Если не веришь, спроси у доктора Шефа мою стоматологическую карту. Я вынужден сам покупать себе протезы!

Эшби хотелось надеяться, что он не показал своим видом, как невысоко значится в списке его приоритетов эта печальная история.

– Я понимаю твое недовольство, однако мы сейчас говорим не об упаковке зубных протезов.

– Между прочим, они далеко не дешевые! – продолжал негодовать Корбин. – Сиссикс сделала это мне назло, я в этом уверен! Если эта себялюбивая ящерица не может…

– Стоп! – встрепенулся Эшби. – Так не пойдет! Я больше не хочу слышать это слово.

Слово «ящерица» едва ли можно было считать самым страшным расистским оскорблением, и все же оно считалось достаточно обидным.