— Иди впереди… — строго произнесла держащая фонарь Катарина.
— Эй, а если там опасно. Меня, знаешь ли, людей резать не учили, — запротестовал я.
— Я тебе не доверяю, — коротко пресекла протест женщина.
Ну впереди, значит впереди. И этот проход точно руками копали?
Спустившись по винтовой лестнице на глубину около десяти метров, мы попали в тесный арочный коридор, стены которого были выложены хорошо подогнанными чёрными каменными блоками. Под ногами хлюпало, однако воды было немного, всего несколько сантиметров.
Спутница, слегка успокоившись, задействовала своё явно недурное аналитическое мышление:
— Всё же, я слегка не понимаю… Ладно Хьюго, почему его нежить-помощник рискнул оставить тебя в крепости? А если ты случайно скопытишься? Например, я решу тебя убить…
Позитивная женщина, нечего сказать. Лично мне больше интересно, что было бы, не появись она в крепости. Хотя, возможно, имеются и другие варианты и Айнзатерах мне что-то «не договаривает». Недаром же он не шевелился вытаскивать меня из заключения. А может и шевелился, не знаю.
— Я и сам не до конца понимаю происходящее, — шагая по мокрому коридору, признался я. — Всё что касается нежити, для богов загадка. Боги лишь предполагают, что нежить рядом и что наёмники и императорские войска — энергетическая жертва для моей трансформации во что-то нехорошее. Несколько часов назад Хьюго связался по магической связи с соседним герцогством, намекнув в процессе разговора, что «гости» рядом и сообщил герцогу Миртиру, что пока укроется на его землях.
Катарина принялась обдумывать услышанное. Какое-то время шли молча.
— Я соврала… — наконец произнесла она. — Я приняла благословение добровольно. Ну, как добровольно, со страха что ли. Айнзатерах показал мне вероятную череду событийных образов. Скорее всего Орден убьет моих мать, отца и братьев. Так всегда поступают с семьями предателей. За помощь тебе, он пообещал мне шанс…
Теперь сказанное взялся обдумывать я. Шли молча.
Что удивляло и делало местным строителям честь, идти пришлось довольно долго.
Держа темп среднего пешехода, мы топали по подземному коридору минут двадцать.
Иногда, когда строители натыкались на твёрдые участки породы, чёрные блоки сменялись серым однородным камнем.
Наконец что-то изменилось. Проход слегка расширился, впереди показалась массивная металлическая дверь, подойдя к которой, мы обнаружили, что она заперта!
Выломать или вскрыть столь массивное и надёжное препятствие практической возможности не имелось.
Катарина не расстроилась, она разъярилась.
— Раздевайся! — рыкнула она мне.
— Что, прости? — не понял я.
— Я говорю раздевайся… Снимай всё кроме нательного белья.
Я достаточно адекватен чтобы понимать, что ситуация и отношения между нами не те.
Но всё же, какого сейчас происходит?
На мои удивлённые хлопанья глазами, женщина разъяснила:
— Я могу переместить нас за дверь, но у моего навыка есть лимит. Чем больше вес, тем больше ментальное напряжение. Геометрическая прогрессия. Я даже не уверена что выйдет. Придётся избавится от всего лишнего, даже оружие придётся оставить.
Поторапливайся!
Броню жалко, но делать похоже нечего. Довольно быстро мы разделись до белья, побросав всё лишнее и не сказать, что ненужное снаряжение.
Да что происходит то? Что это за взгляд волком такой?
— Подойди и прижмись ко мне, — решившись, потребовала Катарина.
Вот это пожалуйста. Мы ведь уже даже целовались?
— Обними меня за талию, плотнее, — явно делая над собой усилие, попросила женщина.
Боже, да она дрожит как осиновый лист. Я ничего не путаю? Может десяток крепких мужиков зарезал кто-то другой?
Отчего-то вспомнился первый раз с Мариной. Не мой первый раз, я уже успел до этого.
— У тебя что, мужчин никогда не было? — сдуру поинтересовался я.
Не знаю, была ли это месть за бестактный вопрос, но мы «прыгнули», оказавшись в абсолютно чёрной, непередаваемо «плотно-несуществующей» субстанции, из которой буквально через полсекунды вышли.
Дверь была пройдена, после чего меня бестактно оттолкнули в сторону. Досадно чувствовать себя отвергнутым, особенно когда спутница дышит так, словно что-то действительно случилось. Хотя нет, дыхание её не томное, а такое, словно она в одиночку пианино на десятый этаж затащила.
За дверью обнаружилась новая винтовая лестница, по которой, слегка придя в себя, мы начали подниматься вверх.
Показался свет и открытый деревянный люк в конце.