— Вот же чтоб меня!.. — охнул гном, после чего добавил несколько слов про половую жизнь орков.
Следом за мной указания получил второй связанный с Айнзатерахом неудачник.
— Что такое? — поинтересовался Тихон.
— Извини старик, но мы попали. Некоторой части нашего бравого отряда приказано пробраться в стан врага, после чего этот стан разгромить. Осталось только понять, как именно мы будем это делать…
— Я знаю, как это сделать, — порывшись в предоставленной богом информации, произнёс я. — Мы идём к гоблинам…
Не знаю почему, но товарищей данное предложение не порадовало.
***
— Успех, Грис, невероятно важная штука. Я буду вынужден разочароваться в тебе, если ты не достигнешь успеха… — произнёс Эллер Кримо — торговец второго ранга королевства Кринербор.
— Отец, успех — это когда у тебя много денег? — оторвавшись от гарнира, поинтересовался десятилетний мальчуган.
— Успех, сынок, это когда ты уверен в своём завтрашнем дне, когда положение твоё стабильно, когда за спиной твоей не шепчутся, обсуждая твои неудачи. Успех, когда ты востребован и когда в заведённом на тебя в Ордене личном деле стоит отметка «Надёжен».
Грис от такого списка не совсем понятных ему выражений, поплыл.
— А мальчишки говорят, что успех — это когда у тебя много денег… — неуверенно произнёс он.
— Успех сынок, это хорошая фантазия, помноженная на накопленные ресурсы и возможности, — важно подняв палец вверх, «добил» сына отец.
— А я тоже достигну успеха! — прожевав, выпалила Катарина.
Грис, вымещая на сестре недовольство, вызванное непониманием слов отца, буркнул:
— Твоё дело рожать детей, девчонка…
— А вот и нет! — не найдя толковых аргументов, надулась Катарина.
— Скоро тебя заберут в Орден и сделают из тебя образцовую служанку, — уколол сестру брат.
— Наша мама тоже училась в Ордене, а мама лучшая! — нашла опору Катарина.
Отец, одобряя до определённой степени споры детей, молчал.
Ища поддержки, Грис повернулся к Харигу, своему шестнадцатилетнему старшему брату.
— Успех не для девчонок, он для настоящих мужчин, правда?
Хариг, однако, считая ниже своего достоинства спорить с малышнёй, лишь хмыкнул и смерил сестру презрительным взглядом.
— А вот я возьму и достигну успеха! Я буду лучшей, папа во мне не разочаруется… — в Катарине, которая поняла вдруг, что все за столом не относятся к её стремлению серьёзно, начал разгораться внутренний бунт.
— Конечно, конечно, — отложив ложку, потрепала её волосы мать.
И пусть в этих словах и жесте была любовь, но совершенно не было веры в её стремления.
— Я буду лучшей, и папа не разочаруется во мне… — дав волю слезам, взорвалась Катарина приступом истерики.
Внезапно всё поплыло, закружилось, смазалось. Стул под ней исчез и она, резко потеряв опору, начала падать вниз, туда, куда падают все южные неудачники — в долговую яму. Такую глубокую, что она не могла достигнуть дна, а только падала и падала, не имея сил проснуться.
Всплыло другое воспоминание — ряд виселиц. Палач, обходя стоящих на помосте людей, по очереди дергал рычаги, распахивая под ногами приговорённых створки люка. Перед каждым поворотом рычага, глашатай объявлял:
— Не достиг успеха…
Рычаг, рывок верёвки, трясучая пляска умирающего человека.
Следующий.
— Не достиг успеха…
Рычаг, рывок верёвки, трясучая пляска.
Вот он подходит к Катарине, которая непонятно как оказалась на помосте.
Не достигла успеха. Подвела Орден и отца! — звучно и с укором объявил глашатай.
Услышав обвинение, толпа взорвалась неистовыми криками осуждения.
Рычаг, провалившийся под ногами пол.
— Нет! — с криком, вернувшись из кошмара в реальность, Катарина проснулась.
Пробитое ржавым мечом плечо вспыхнуло болью. Следом, заставив застонать и опуститься на кровать, напомнил о себе обожжённый бок, в который попало брошенное Личем огненное заклинание.
Тогда, если бы она нырнула в подпространство на мгновение позже, магический удар высшей нежити мог бы стоить ей жизни.
— Ты как?
Хмурый, с синяком на пол лица Марк сидел на кровати у противоположной стены.
Вот уж кто держался в Лабиринте блестяще. Досталось же одному из лучших мечников Ордена уже на поверхности: сторожившие выход имперцы оказались неожиданно сильны, отчего, чтобы вытащить раненых, в том числе полуобморочную Катарину, пришлось буквально прорубать себе путь через их ряды.