– Ишь ты, какой рассудительный. Верно говоришь: такому тощему не одолеть Днепр-реку. А как попал в город и где твоя матушка?
Лицо Свея помрачнело, словно туча черная закрыла его от людей, отгородила.
– Не знаю, – коротко ответил он и поджал губы.
Воевода не решился продолжать этот разговор. Воина поразило то достоинство, с которым отрок держался, и чувство симпатии, возникшее в начале их беседы, заметно укрепилось. Одинокий старый воин тяжело вздохнул: его сыночку сейчас было бы столько же лет. Опасно посылать, но другого выхода нет, и, грустно глядя на Свея, воевода сразу приступил к делу:
– Понимаешь, хлопец, дело у меня к тебе есть. Дело добровольное: не захочешь, никто не в обиде. Опасное… так что, – Ратибор замолчал и опять тяжело вздохнул. – Если печенеги пойдут на приступ, все погибнем здесь. Осада – тоже участь тяжелая. Вот если бы нашелся смельчак, который бы сообщил черниговскому воеводе о нашей беде, позвал бы на помощь.
Свей удивленно смотрел на воина.
– Я объясню тебе, сынок, как это сделать, если ты согласен.
– Да, я согласен, -не задумываясь, ответил Свей, и его сердечко бешено заколотилось, когда он услышал в ответ:
– Ну что же, считай это первым поручением, гридень. А жить пока будешь у меня в тереме. Места много, сынок, располагайся.
Глава 5
Удивительна и непредсказуема жизнь. Только несколько часов назад Свей лишь мечтать мог о своем доме, а теперь он лежит на самой настоящей деревянной лежанке, устланной соломой, и рассматривает изумленными и счастливыми глазами самый настоящий добротный потолок, а не звездное небо. Могучий Велес услышал его мольбы, сделал так, что у него теперь есть и дом, и еда, и друзья.
Два дня Свей ел столько, сколько хотел, не замечая, что остальные гридни, повинуясь суровому взгляду Ратибора, прекращали есть задолго до него, облизав свои ложки до блеска.
После ужина второго дня воевода, внимательно посмотрев на Свея, спросил:
– Ну что, хлопче, теперь переплывешь Днепр?
Свей молча кивнул воеводе, не переставая работать ложкой. Еда манила его, и руки сами собой успевали зачерпнуть кашу в два раза быстрее, чем все остальные гридни.
– Вот и ладно, – вздохнул, вставая старик, – как закончишь трапезничать, приходи, побеседуем.
Не успел Ратибор перешагнуть порог своего терема, как на него налетели с визгом и криком княжичи. Их было трое, детей князя Святослава. Младшему, Владимиру, около шести лет, а старшему, Ярополку, – около десяти. Они любили приходить к Ратибору, который учил их военному искусству. Воевода был для них отцом, потому что своего родного отца они почти не видели: великий воин Святослав вел бесконечные воины, охраняя и расширяя границы Руси.
Мальчики повисли на старом воине, стараясь его повалить, а старик, хохоча, закружился, обхватив их ручищами и прижимая к себе.
– Ой, напугали старика! Ой, напугали! – кричал Ратибор, весело смеясь.
А когда воевода, изображая убитого воина, упал на медвежью шкуру и закрыл глаза, восторженные вопли ребятишек целиком заполнили одинокий терем старика.
Веселая и радостная возня на полу была прервана вошедшим Свеем. Он изумленно смотрел на барахтающихся детей и лежащего под ними Ратибора. Улыбка все ярче озаряла его худое, загоревшее до черноты лицо. Воевода призывно махнул ему рукой, приглашая присоединиться. Отрок не стал ждать вторичного приглашения и с шумом вторгся в самую середину, значительно увеличив силы ребят, и противнику ничего другого не оставалось, как сдаться, ибо он был побежден в честном бою.
Потом играли в русские таврели, игру строгую и умную. Еще потомки Богумира и Ария владели этой игрой, а к полянам и русичам, как ведали старики, эта игра пришла от самого Велеса. Боги ведь все знают наперед, что с народом будет. Когда мирным предкам, славянам, пришлось учиться защищать свою землю, эта игра им помогла выжить и победить врага.
На деревянный стол мальчики положили отполированную до блеска квадратную каменную плиту, расчерченную на чередующиеся черные и белые квадратики. Ратибор расставил на своей половине черные таврели, а Свей – белые.
В глазах мальчика сиял задорный огонек, и Ратибор, видевший в нем уже сейчас сильного и умного воина, любовался им, нескладным и худощавым. Затаив дыхание, все следили, как взлетел шестигранный кубик и, крутясь, упал на стол, показывая знак таврели, которая должна начать игру. Первому делать ход конунгом выпала удача воеводе. Осторожный Ратибор не тронул конунга, одну из главных фигур, а пошел гриднем, что стоял напротив. Свей решил двинуть вперед всадника и захватить в плен гридня, но Ратибор защитил свою таврель лучником.