– Без пяти минут жена. Ты же не передумала выходить за меня замуж, Валерия? – спросил Никольский, заглядывая мне в глаза. Как ни удивительно, но он всерьез ожидал моего ответа. Как будто не знал его наперед.
– Не дождешься, Оннёй! Я выйду за тебя, и ты от меня никуда не денешься! – и я, привстав на цыпочки, еще раз его поцеловала.
Часы на вокзальной башне с перезвоном сошлись на половине восьмого. До прибытия человека Сигурда оставалось пятнадцать минут...
Эпилог
ЭПИЛОГ
Я с волнением ждала прибытия поезда. К счастью, мы долго обнимались на перроне, и на то, чтобы сильно взвести себя, времени у меня практически не осталось. Мы бегом, взявшись за руки, преодолели мост и перебрались на другую платформу.
Подъезжая к вокзалу, поезд настолько замедлил ход, что вагоны тащились мимо нас едва ли не со скоростью пешехода. Пятый вагон, шестой, седьмой… Я вытерла потные ладони о брюки.
Проводница долго возилась перед дверью, протирая поручни и ручки, потом наконец-то спустилась по ступеням и дала возможность пассажирам покинуть тамбур. Из вагона выходило несколько человек: большое семейство с двумя шумными детьми детсадовского возраста и огромным количеством чемоданов, за ними молодая девушка с рыжеватыми волосами, у которой в руке была скромная спортивная сумка…
Я вглядывалась в темноту вагона, ожидая человека «от Сигурда», но желающих сойти в Петрозаводске больше не объявлялось. Получалось, он не приехал?
Я вопросительно взглянула на Андрея и обмерла. Никольский неотрывно смотрел на рыжеволосую девушку. В его взгляде читалось изумление, граничившее с сильнейшим потрясением, и даже что-то похожее на панику.
– Андрей? – рыжая шагнула к нему, нервно тиская в руках свою черную сумку. Другая дамская сумочка, тоже черная, была перекинута у нее через плечо.
Я почувствовала, как жар заливает мои щеки. Черт возьми, что это еще такое? Что это значит? Андрей напряг руку на моей талии, она словно налилась свинцом и раскалилась. Но сам он не сделал ни одного движения навстречу посланнице.
– Настя… не ожидал тебя увидеть, – Андрей слегка пришел в себя. – Что ты здесь делаешь?
- Я ехала к тебе. Мой прадед разве не сообщил? – Настя слегка побледнела, и веснушки на ее миловидном личике стали ярче.
- Нет. То есть… Что объявилось на свете такого, что ты не смогла бы теперь решить без моего участия? Сигурд ведь позаботился о тебе, я вижу.
- Есть вещи, в которых я чувствую себя беспомощной. Я никогда не жила в таком большом и современном городе, как Петрозаводск.
- Сейчас это не самое безопасное место на земле. Зачем ты уехала из родного дома? Или Сигурд… он жив?
– Да, хотя сильно сдал в последнее время. Он просто… позаботился обо мне, как ты выразился. Собственно, я приехала поступать в петрозаводское музыкальное училище, у меня прослушивания через два дня.
– Музыкальное училище? – влезла я, причем переспросила с такой интонацией, что Андрей вздрогнул и бросил в мою сторону предостерегающий взгляд.- Кстати, не хочешь нас представить?
- Да, - он потер свободной рукой лицо, словно снимая с него напряжение. – Знакомьтесь: это Настя, правнучка Сигурда, а это Лера, моя невеста.
Я враждебно смотрела на пришелицу, но при слове «невеста» выражение ее колдовских зеленых глаз ничуть не изменилось.
– Очень рада, что вы нашли друг друга, – произнесла она, - в свой последний приезд Андрей ничего об этом не говорил, хотя понятно, что такие амулеты на ровном месте не заказывают.
Я осторожно выдохнула сквозь стиснутые зубы. Действительно, перклаты работают только между любящими сердцами, Андрей упоминал. Поэтому Сигурд мог знать о моем существовании и, скорей всего, появление его правнучки не имело ничего общего с матримониальными планами. И все же я не спешила раскрывать объятия это рыжей ведьмочке. Ревность холодными щупальцами стискивала мои внутренности. Я вспомнила, что говорил мне Макс про тот поспешный отъезд Андрея. «У него на примете совсем другая девушка, тоже из старинного рода, хотя и не относящегося к служителям Юмалы. Она девственница, а ты порченный товар». И хотя позже Макс признался, что все выдумал… впрочем, он ни в чем таком не признавался! Он сказал, что «часто сочиняет, ложь дает ему иллюзию свободы» - и ни слова про ту девицу! Чудинов ловко извернулся в очередной раз, не желая меня провоцировать.
- На кого собираешься учиться? – спросил Андрей.
- Я поступаю на факультет сольного и хорового народного пения, - ответила Настя. – Ты же знаешь, мне без этой науки не обойтись.