- Мой муж… – выдохнул в губы, целуя. Больше я не мог говорить. Я не видел ничего, ни расписных стен, ни красивейших ковров, ничего… Только его глаза, губы, руки, грудь, живот… Так долго этого ждал… К демонам игры, хочу его немедленно!
Виллар наконец оставил разговоры, лишь исступленно целовал меня, ласкал руками, губами, покусывал, зализывал, исследуя мое тело, с жаром первопроходца помечая, доказывая свое право обладать сегодня, сейчас, всегда… Мне не хватало воздуха, а тот, который получалось вдохнуть, был обжигающим и густым. И вместе с тем, мне было мало. Всего мало. Хотелось еще и еще… И я сам целовал его, обхватывал как можно крепче, иногда царапая, но следом тут же целуя невольно пострадавшие места. Жар затопил с головой, я не соображал, кто стонет и кричит, я или мое солнце, лишь сильнее обхватывая руками и ногами, не позволяя ему медлить и раздумывать. Когда он дотронулся пальцами меж половинок, я невольно сжался, но Виль лишь нежно поцеловал в нос и дунул, улыбнувшись:
- Доверься мне…
Закусив губу, я кивнул, попытавшись расслабиться. И вскоре вновь позабыл обо всем, лишь невольно постанывал от его пальцев, что разжигали во мне пожар… И вот уже не-пальцев, но это было так… горячо, бесподобно и остро, что я лишь мог стонать, вцепившись в его плечи, и, закинув голову, пытаться раз за разом вдохнуть раскаленный воздух, и каждый кусочек которого огненной лавой расползался в груди. Виллар, мое солнце, душа моя, любовь моя… Ни единой мысли не осталось, лишь желание, страсть, жаркие объятия, огненные поцелуи, крепкие руки, требовательные губы, плавные движения, бесподобная карусель… Меня возносило все выше и выше, туда, где светят звезды, где мы навеки будем едины с моим личным солнцем, пока я наконец-то не взорвался, зажигая весь мир, полыхая, чувствуя, как Виллар рычит и крепко прижимает к себе, толкаясь в последний раз…
Неспешно мир возвращался на привычную орбиту, вновь наполняясь красками и запахами. Я лежал на груди Виллара, обняв его руками и ногами, привычно устроив голову на родном плече. Муж мой, сердце мое, расслабленно улыбаясь, лениво перебирал мне волосы одной рукой, второй к себе прижимая. Чуть запрокинув голову, я любовался на своего единственного. Подумать только… теперь муж… Только мой… Навеки… Всегда рядом, всегда вместе…
- Привет! – прошептал он, улыбаясь.
- Пр-р-ривет! – я со смешком цапнул его за плечо.
- Очухался, как я погляжу?
- О-о-о, да-а-а… – протянул довольно в ответ, потянувшись от души. – Так хорошо-о-о…
Виллар рассмеялся, к себе покрепче прижал, в висок чмокнул.
- Не хочешь кушать?
- Не-а, – мотнул головой и, прикусив губу, признался: – Десерт хочу!
- Оу, и какой же? – задрал бровь.
- Пфе! А ты не знаешь? – насмешливо задрал нос.
- Увы мне, не ведаю! – улыбнулся довольно. Я расхохотался и укусил его несильно. – Ах, во-о-от какой десерт! – ухмыльнулся Виллар. – Ну, так я не против! – с этими словами он откинулся на спину, меня ногами обхватил. – Наслаждайся, мое сердце, – шепнул он с улыбкой, ладонями спину огладив.
- Э-э-э-эу… Виль? – я недоуменно пискнул, приподнимаясь над ним на руках. – Это что же… То, о чем я подумал?
- Ну-у-у… если ты не думал, что вечно в постельке лениться будешь, то - да, оно самое! – хмыкнул мой хитрец, полыхнув очами.
- Ох ты ж! – выдал обалдело. – Правда?
- Флерр, ну, что ты, в самом деле! – закатил он глаза. – Неужто я не замуж вышел, а женился? – он коварно сунул руку вниз, по паху прошелся, где от подобных заявлений было совершенно неспокойно. – Не-е-ет, не ошибся… – ухмыльнулся довольно. – Так что, муж мой, я буду только за, если ты будешь ласкать меня, как я тебя.
- Демоны… - шикнул нервно. Вот тут я как-то опешил. Нет, я совершенно не против подобного, но я же ни черта не знаю! А вдруг ему не понравится или, не приведи Сорра, будет больно? Меньше всего на свете хочу обидеть его!
- Рани… – Виль заглянул мне в глаза, – ну, что ты растерялся? Боишься?
Я, закусив губу, кивнул и поспешил ответить:
- Боюсь, что тебе больно будет… – и, потупив взор, буркнул: – Я же не умею ничегошеньки…
- Это не страшно, любовь моя… – приподнял мое лицо за подбородок. – Всему свое время, Рани, маленький мой…
- Да! – воскликнул торопливо и, смутившись, продолжил: – Ты же научишь?
- В этом можешь не сомневаться, – выдохнул довольно, прижимая крепкими руками к себе.
- Вот и славно… – я обнял его, зарылся лицом в его волосы. – Так люблю тебя…
- И я тебя, ненаглядный мой.
Я отстранился, вновь и вновь не уставая любоваться им, мужем своим. Чуть улыбнувшись, прильнул с поцелуем, целуя самые вкусные губы на свете. Виллар довольно хмыкнул, запуская пальцы в волосы, другой рукой по спине оглаживая, разжигая огонь, обещая, что еще самая малость, и он вновь захлестнет нас с головой.
«Это самый лучший день в моей жизни!» - мелькнула последняя разумная мысль, все прочие разбежались, вытесненные удовольствием и страстью. Да и о чем можно думать, когда тело плавится от блаженства, дыхание сбивается, и сердце бьется через раз…
Родной мой, любимый мой, муж мой… Целовать его, целовать, как в первый и последний раз, вылизывать рот, сладкий все еще от свадебного напитка, ласкать грудь его, плечи, шею… пройтись ладонями по спине, подставляясь под его обжигающие руки, плавиться в объятиях, доверить все и знать, что он все сделает правильно и невероятно-восхитительно-сказочно-прекрасно… И снова сгореть в огне нашей страсти, умирая и возрождаясь с именем любимого на устах…
***
Озорной лучик солнца нашел путь в шатер и пощекотал мне нос, отчего я, чихнув, проснулся. Виллар сонно пошевелился, меня к себе прижал, вздохнул спокойно, снова проваливаясь в сон. В шатре царил привычный полумрак, лишь солнечный зайчик, пойманный небольшим блестящим камушком с расшитого ворота рубашки Виля, небрежно зацепившейся рукавом за небольшой крючок на стене, скакал по шатру. Я только хмыкнул на свою меткость, вот захотел бы – ни за что бы так не забросил. Вставать совершенно не хотелось, но и спать моченьки не было. Выспался я, все. Но разве можно встать, когда тебя так горячо к себе прижимают?
Следом нахлынули воспоминания о прошедшем… Невольно вспыхнули уши… Стоны, крики, поцелуи, жадные движения… А сколько раз мы так… А я? Неужели это я так кричал? Следом вспыхнули щеки.
- Ох-х-х… – я запоздало смутился, лицом в плечо Виля уткнувшись. – Ну, я дал стране огня…
- М-м-м… ш-што? – сонно пробормотал мое солнце.
- Спи, Виль…
- Н… нхчу… – буркнул он, поморщившись. Я не смог сдержать смешок: такой забавный и потрепанный…
- Да ты же спишь еще! – щелкнул его по носу, тот лениво рукой махнул, мою попытавшись поймать.
- Не-а… – он смачно зевнул и потянулся, прям со мной сверху. Наконец открыл один глаз. Фыркнул, потер лицо, открыл уже оба. – Привет! – улыбнулся белозубо.
- Ну, привет! – я с любовью прошелся пальчиком по щеке.
- Ты выспался?
- Ага, – я кивнул.
- И что будем делать? – искушающе улыбнулся мой муж, руками попку огладив, я невольно ею вильнул и губу закусил. – Может, голоден?
- Не-а, не хочется, – я с блаженным вздохом обратно разлегся на его груди.
- Тогда, может, пойдем искупнемся?
- Отличная идея! – встрепенулся я, подскочив, нечаянно Вилю коленом в бок заехав. – Йой! – живенько потер ему пострадавшее место. – Ты там живой?
- Р-р-р-рани, что ж ты такой резвый с утра… – шикнул он сквозь зубы. – Силенок много осталось?
- Пфе! Какие наши годы! – гордо фыркнул я, но не утерпел, руку ему подал, помог подняться.
- Идем уже, река ждет! – с улыбкой он потянул меня из шатра. Я было хотел дернуться за одеждой, но передумал: перед кем мне скрываться? Перед мужем? Так и потопали голенькими, за руки держась, только браслеты и звенели на запястьях.
Младшее солнце коснулось уже горизонта, окрасив небосклон в золото и охру у самой земли, чуть повыше – трогательный розовый, дальше – торжественный сиреневый, что растворяется в глубокой синеве звездного неба.