Явились от Чорова: «Отдай корову». Кантаса отрезала: «Не отдам». Корова была к тому времени стельная. Кантаса и Нарчо ждали, что она вот-вот отелится и они заживут по-другому.
Тем временем часть собранных на ферму коров пала. С планом дело не выгорало. Да и упорство Кантасы создавало опасный прецедент. И тогда в дом к ней пожаловал сам Чоров. Он понимал, что вдову уломать трудно. Она знает свои права и объективно заслуживает, чтобы к ней отнеслись внимательно: кто, как не она, тяжело пострадала в период оккупации… Чоров полагался на свой начальнический авторитет и, так сказать, на личное обаяние.
— Я знаю, зачем тебя принесло. Зря стараешься. — Кантаса встретила непрошеного гостя сурово. Сжала губы, напряглась. — Коровы я не продам, если даже золотом будешь платить.
— Ты спишь и видишь во сне корову. — Чоров делал вид, будто не собирается уговаривать хозяйку дома. — Нужна мне твоя корова! Свет на ней клином, что ли, сошелся?
— Я хочу видеть корову в своем хлеву. Мальчик повел ее на выпас — чуть не отобрали. Пришлось гнать стельную корову, как кобылицу, — галопом. Ты бы лучше нажимал на тех, кто у лица оккупантов опахало держал, а мне ты обязан помогать. Я — наседка без детенышей. У меня нет никого… — Кантасе изменило самообладание: плечи дрогнули, из глаз хлынули слезы. Она рассердилась на себя за внезапное малодушие.
В эту минуту Нарчо внес в дом дрова и с силой бросил их на пол. Поленья разлетелись в разные стороны, одно ударило Чорова по ноге. Мальчик, как мог, выражал свой протест против визита председателя. Он тоже прекрасно знал, зачем тот пожаловал.
— Перестань реветь. Я не по поводу коровы приехал. — Чоров мерил шагами комнату, соображая, как вести себя дальше.
— А по поводу чего? — Кантаса уже взяла себя в руки. — Я не из тех, к кому слетаются любители весело провести время. Война опалила мое гнездо, ничего не оставила. Не будь со мной мальчика — совсем было бы плохо. Он меня выходил. Да приласкает аллах моего Нарчо…
— Так было? — обратился Оришев к мальчику, сидевшему с опущенной головой.
— Так, — тихо согласился тот.
Он был удивлен: Оришев до того точно передавал события, словно присутствовал при них сам. Видно, Кантаса рассказала.
— Я рад, что ты оправилась от недуга. Хочу, чтоб ты твердо встала на ноги. За этим и пришел. Собираюсь предложить тебе помощь. — Чоров лгал, но Кантаса поверила:
— Так бы и сказал.
— Я так и сказал бы, да ты не даешь. У меня для тебя хорошие новости: нам выделены большие средства для оказания помощи тем, кто пострадал при оккупантах. Понятно? Тебе мы обязаны помочь прежде всего.
Кантаса усомнилась: «Больно сладко поет. Неспроста это». И спросила напрямик:
— Давно это вы продрали глаза? Вы слепыми щенятами были и вдруг прозрели?
Чоров лукавил:
— Ты же активистка со стажем, а говоришь несуразные вещи. Кто слепым щенком был?
— Те, кто хотел забрать у меня корову. Ну да ладно. Теперь вижу — поняли люди. Дошли слова мольбы. Да еще говоришь — деньги отписали? За это отблагодарю не словами, а честным трудом. За заботу, за уважение готова на любые жертвы.
Чоров обрадованно подхватил:
— Именно на любые жертвы. Нам ссориться нечего. Общее дело делаем. — Он воодушевился. — Жертва — отличное слово. Жертва во имя победы. Эти слова начертать бы над входом в правление колхоза! Если речь идет о победе, что такое одна корова? — Заметив, как Кантаса сверкнула глазами, Чоров поспешно отступил: — Мы тебе отписали солидную сумму. Можешь хоть завтра получить ее в исполкоме. Даже сегодня.
— За деньги спасибо, — сдержанно поблагодарила Кантаса. Чоров снова навел ее на подозрения. — Я в долгу не останусь. У меня есть руки, ноги, слава богу, и голова цела — отработаю. — Кантаса на секунду замолкла, ожидая, что скажет Чоров. Тот молчал. — А корову мою раз и навсегда оставь в покое. Окрепнем, встанем с Нарчо на ноги, я сама пригоню ее на ферму, отдам даром. Но только дайте срок.
Чорову изменила выдержка.
— Тогда и колхозу она не будет нужна! — зло выпалил он.
Кантаса наконец окончательно поняла, что Чоров пытается обойти ее любым способом.
— Какую же сумму вы мне определили? — От возмущения она даже повеселела.
— Это от тебя зависит. — Лицо Чорова озарилось слабой надеждой. Вроде клюнула вдова.