— Вы же так мне и не представились. Ну, так как же вас зовут?
Подростки назвали свои имена. Бармалей вновь приподнял цилиндр и любезно поклонился.
— Очень приятно познакомиться. Только что же нам теперь с вами делать?
— Ножом по горлу и в землю! — буркнул Одноглазый, зловеще ощеряясь.
Главарь разбойников пристально и с явным неудовольствием поглядел на него:
— Да, Гах, с воображением у тебя туговато. Вот всем ты хороший пират: храбрый, свирепый, беспощадный, но нет в тебе романтизьму!
— А на кой он мне? Чего нет, того нет!
Бандит поморщился, смачно сплюнул и развёл руками.
— Ладно, с этим всё понятно. Другие версии есть?
— Слышь, Вашество, а давай их отпустим.
— Ты с ума сошёл, Рэй! Поймать их, притащить в наш лагерь и просто так отпустить! Да что о нас скажут после этого!
— Подожди, Вашество. Во-первых, это всё же дети, если мы отпустим их, то это будет благородно. Может быть, когда-нибудь нам это зачтётся.
— Чушь! — рявкнул Гах. — Нам всё равно уже одна дорога…
— А мы с судьбою встретимся на рее! — пропел Гард Артист, продолжая его мысль.
— Дайте мне закончить! — настаивал Аркан. — А во-вторых, нам хватит и того клиента, что сидит в клетке.
— Гард, твоё мнение?
Артист застыл в позе мыслителя и, активно помогая себе жестами, театрально продекламировал:
— Это уже было, что дальше?
— А дальше, Вашество, я ещё не придумал.
— Тьфу, акулья сыть! А ты, Молчун, что скажешь?
— Как прикажешь, Вашество, — пожал плечами Дил.
— Мнда. И, как назло, нет моей правой руки, нашего боцмана! Да и Велп Шутник бы очень пригодился. Что ж, для начала надо их хотя бы обыскать.
— Это работа Велпа, — брезгливо скривился Рэй. — Я — благородный пират. Там, заарканить, связать, повесить — сколько угодно, а это грязное занятие — рыться по карманам, тем более обыскивать дам — не для меня.
— Вот что, благородный ты наш, пока не вернулся Шутник, привяжи их покрепче к дереву. Уж это точно по твоей части.
— Слушаюсь, Вашество! Вот это всегда с удовольствием! — бодро воскликнул Аркан.
Глава 30. Связанные
Через минуту Ваня с Надей были уже накрепко прикручены к ближайшему дубу. Рэй был настоящим мастером своего дела. Юных пленников он связал так, чтоб они могли устроиться с максимальным комфортом. Верёвки абсолютно не врезались в тело и совершенно не мешали дыханию и кровообращению. Парень с девушкой могли шевелиться, стоять или сидеть, но у них не было ни малейшей возможности избавиться от пут.
— Вот уж вляпались так вляпались! — безнадёжно шепнула Надя.
Она не видела никакого выхода и была в полном отчаянии.
— Ничего, что-нибудь придумаем, — прошептал в ответ Ваня.
Ему хотелось успокоить девушку, но и самому было отнюдь не весело. Он попытался вспомнить, как поступают в таких случаях доблестные герои разных книг и фильмов.
Ведь в такие ситуации их персонажи попадают сплошь и рядом. Но им всегда удаётся избавиться от верёвок, цепей или наручников. Находчивые пленники обязательно сумеют перетереть или ослабить и развязать зубами путы, они пережгут верёвки пламенем свечи или костра или перережут их удачно попавшим под руку острым предметом. Если такого инструмента почему-то не найдётся, то где-нибудь рядом всегда стоит подходящая банка или бутылка, которую можно разбить, чтобы использовать с той же целью острые осколки. В специально подготовленной для содержания узников камере всегда отыщется чем перепилить цепи и решётки или снять наручники.
Вдохновлённый этими примерами Ваня огляделся. Пережечь верёвку — костёр далеко, свечи тем более нет. Перерезать почему-то нечем. Видно, в самом деле, нет в пиратах «романтизьму», не смотрят они приключенческие фильмы, не говоря уже о чтении книг, и не умеют правильно привязывать пленников!
Парень попытался ослабить путы, но ничего не вышло. Тогда он принялся перетирать верёвки, но вскоре оставил и это безнадёжное занятие. Ему было стыдно перед девушкой за свою беспомощность.
Тем временем вновь раздались фальшивые звуки уже до боли знакомой ребятам мелодии. Под их аккомпанемент на поляне появился ещё один разбойник. Это был обнажённый до пояса мускулистый крепыш среднего роста с татуировкой в виде якоря на правом плече. Пират был мокрым с головы до ног, но это его нисколько не смущало. Он шёл уверенной походкой вразвалочку, насвистывая небезызвестную песню и почёсывая загорелую волосатую грудь.