Глава 18
Эван Парнелл, он же в прошлом Патрик Райт, наблюдал, как эта сучка вошла в дверь. Он сидел на диване в небольшой приемной перед кабинетом Мэтта. Дверь открылась нараспашку, и эта женщина впорхнула внутрь, как будто он и не пытался убить ее всего двадцать четыре часа назад. Вслед за ней вошел мужчина в брюках и рубашке, который ей что-то оживленно рассказывал. Адам Майлз. Грейс Хоторн бросила сумку с ноутбуком на свой рабочий стол и улыбнулась этому педику, который почему-то постоянно крутился рядом с ней. В этом малóм и его хахале было что-то такое, из-за чего в голове Парнелла зазвенели тревожные звоночки, однако, быстро прикинув что к чему, он пришел к выводу, что нет причин дергаться. Эти голубки хорошо двигались, с ловкостью и точностью, но это, вероятно потому, что они брали уроки крав-мага (прим.: израильская военная система самозащиты и рукопашного боя, делающая акцент на максимально быструю нейтрализацию противника) – нынче это стало модно. Они вели себя не так вызывающе, как другие гей-пары, которые встречались Эвану, но все равно их вид раздражал и оскорблял его чувства. Он терпеть не мог педиков. И уж точно не боялся их. Если они и представляют опасность, то только потому, что кто-то их обучил. Большинство агентов были выходцами из армии. А армия, как правило, быстро выпалывала из своих рядов эти «анютины глазки» (прим.: так в США иносказательно называют людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией).
Вот Шон Йоханссон – совсем другое дело, и он вернулся как раз вовремя, чтобы все испоганить.
Йоханссон вошел в приемную, неся в руках кофе из той самой кофейни, в которую направлялась ее глупая подруга. Узел в животе Парнелла затянулся туже. Если бы Грейс просто последовала своему распорядку дня, он бы сейчас так не волновался. В настоящее время женщина лежала бы на цинковом столе в морге, и Эвану не пришлось бы терпеть нытье своего брата. Сперва Мэтт был не против убить Грейс, потому что она оказалась вероломной сукой. Теперь же он воспылал к ней любовью и не мог представить себе мир без нее, и заладил как тот попугай: «Почему, о, почему нам нужно кого-то убивать?».
Этого было вполне достаточно, чтобы Эвану дико захотелось добраться до шеи своего брата. Он с удовольствием бы сдавливал руками горло Мэтта до тех пор, пока тот больше не сможет скулить. Неужели его младший брат не видел, что приз почти уже у него в кармане? Всего-то и нужно было – продержаться до вечера пятницы.
Парнелл пытался связаться со своим контактом. Что-то было не так. Он нутром это чуял. Интуиция подсказывала ему, что нужно переносить место встречи, но чертов китаец не отвечал. Эти китайские ублюдки играли по-серьезному, и им очень не нравилось, когда правила игры менялись на ходу. Если он не явится на передачу в назначенное время, они почти наверняка решат, что он продал товар другому покупателю, и придут за ним. И тогда у него на хвосте будут уже правительства двух стран, жаждущих убить его, и никаких двадцати миллионов долларов.
— Мистер Парнелл?
Голос Грейс вырвал его из раздумий. Он поднял глаза. Наконец-то секретарша хоть на минутку перестала пялиться на вьющихся вокруг нее мужчин, чтобы заметить, что в офисе есть кто-то еще. Эти большие ореховые глаза пристально смотрели на него.
Именно в тот момент, когда Парнелл посмотрел в глаза той, другой женщине, он понял свою ошибку. Эван все еще помнил, с каким охотничьим азартом выслеживал ее, вонзал нож и поворачивал ее тело так, чтобы она знала, кто ее убил. Он сгорал от нетерпения, ожидая увидеть шок в этих прекрасных зелено-золотых глазах. Вот только глаза, что уставились на него в ответ, оказались карими. Тот еще вышел сюрприз.
— Я просто жду босса, — произнес Эван, не выказывая ни малейших признаков волнения, от которого у него все внутренности выворачивало наизнанку.
Он сохранял умиротворенное выражение лица и говорил своим, самым что ни на есть «человек из народа», тоном. Вот уже несколько лет ему приходилось играть эту роль. И у него получилось это просто безукоризненно.
— У нас проблема с «Брайсон-билдинг», — произнес Парнелл.
— Звучит скучно, — сказал педик, сделав драматичный вздох. Он слегка помахал Грейс рукой. — Увидимся на обеде, дорогая?
Здоровенный блондин нахмурился. Его грудь выпятилась, как у гориллы, готовой защищать свою территорию. Неужели этот белобрысый идиот не знал, что другой мужчина гей?
— Не сегодня. Боюсь, Адам, днем мне понадобится моя невеста. Мы пойдем выбирать кольца.
Еще один неприятный сюрприз. Возвращение этого засранца в город никак не вписывалось в планы Эвана. Не говоря уже о том, что Йоханссон будет все время вертеться вокруг его жертвы. Что за игру затеял этот тип, черт бы его побрал?
— Ты наконец-то закадрила мужика, Хоторн?
Она не повелась на провокацию.
— Похоже на то. Никак не могу от него отделаться, — вздохнула и спокойно ответила она.
Грейс открыла календарь встреч на своем столе, когда гей вышел, чтобы, по всей видимости, заняться тем, чем геи зарабатывали себе на жизнь. Нахмурившись, она снова посмотрела на Эвана.
— У вас на сегодня не назначена встреча.
Парнелл пожал плечами. Он никогда заранее не договаривался. Может, Грейс и не знала этого, но именно он был здесь чертовым боссом, притом с того самого дня, как вернулся в жизнь своего брата.
— Мне это не нужно.
Малышка Грейс нетерпеливо забарабанила пальцами по крышке своего дубового стола. Что-то в ней изменилось. Она казалась слишком уж уверенной в себе.
— Вы знаете, все остальные непосредственные подчиненные Мэтта записываются, чтобы увидеться с ним. Он занятой человек.
Да, этот засранец, вероятно, в девять часов утра был очень занят тем, что надирался до чертиков. Эван чувствовал, как в нем закипает гнев. Какое она имеет право допрашивать его? Ценой неимоверных усилий мужчина заставил себя сдержаться. Она свое еще получит.
— Мне нужно, чтобы он уделил мне всего одну минуту.
— Хорошо. Я запишу вас на сегодня, но впредь предпочла бы, чтобы вы были столь любезны и предупреждали о своих визитах заранее.
Ее губы сжались, когда она взяла карандаш и написала его имя в соответствующем поле.
Йоханссон присел на край ее стола. Если бы не его присутствие, Эван бы прямо здесь довел до конца дело, с которым облажался вчера. На краткий миг Парнелл даже испытал благодарность к этому здоровенному, по уши влюбленному идиоту. Он пока на все сто процентов не уверился в том, что Йоханссон не был каким-нибудь засланным агентом, но одно знал наверняка: сейчас не время и не место расправляться с Грейс.
Мэтт выбрал именно этот момент, чтобы затащить свое красноглазое тело в офис. На нем был костюм, который выглядел отглаженным и свежим, но в остальном мужчина выглядел так, словно по нему прошлись паровым катком. Глаза были налиты кровью, волосы растрепаны, кожа землисто-желтого цвета. Он остановился, и какое-то время изумленно смотрел на Шона.
— Ты вернулся? — произнес Мэтт.
Йоханссон улыбнулся. Это был тот тип улыбки, который раздражал других мужиков. Именно такую улыбку мужчина демонстрирует своему сопернику, давая понять, что он уже выиграл все, за что они боролись.
— Не переживай об этом. Я приехал не по делам. Я здесь только из-за Грейс.
Эван встал. Пора заняться настоящим делом. Он не мог позволить Мэтту снова ввязаться в этот маленький любовный треугольник.
— Мне нужно с вами поговорить, мистер Райт.
Его брат бросил на него угрюмый взгляд.
— Через минуту. Сначала мне нужно поговорить с Грейс.
Раздражение Парнелла начало зашкаливать, стремительно приближаясь к критической отметке.
— Это важно, — настаивал он.
Мэтт взялся за дверную ручку. Грейс уже направлялась к нему с ноутбуком в руке.
— И это тоже. Я должен поговорить с Грейс. Случилось кое-что ужасное. Через минуту я займусь вами.
Дверь за ними закрылась прежде, чем Эван успел произнести хоть слово.
Йоханссон самодовольно улыбался, потягивая кофе своей невесты.
— Хорошая сегодня выдалась погодка, да?
На улице бушевала гроза. Но ненастье за окном не шло ни в какое сравнение с той бурей, которую Эван намеревался обрушить на их головы.
***
— Что он здесь делает, Грейс? Я думал, ты порвала с ним.
Слова Мэтта рассекли воздух, словно удар хлыста, и надежда на то, что они смогут поговорить как цивилизованные люди, разлетелась вдребезги. Грейс поставила ноутбук на стол, не утруждая себя тем, чтобы открыть его. Похоже, работой они сегодня так и не займутся. Грейс пришло в голову, что если бы Мэтт уволил ее, ей не пришлось бы проходить через все это. Она бы ушла с чистой совестью. Только вот Шон останется. Что бы мужчина ни говорил, у него было задание, и он должен его выполнить. Старший брат рассчитывал на него. Несмотря на их мелкие распри, Грейс знала, что Шон любит своего брата.