В этот раз Флэля не стали провожать до кабинета герцога. Слуга забрал у него плащ и шляпу, а потом кивнул на лестницу:
- Вас ждут.
Кертор обрадовался: если у Керо хватит догадливости ненароком пройти по лестнице или по третьему этажу - комнаты ее находились там же, где и кабинет, - то очередное послание попадет ей в руки.
Оно и попало. Этаж был совершенно пуст, зато девушка выходила из кабинета Гоэллона. Она уже притворила за собой дверь, так что Флэль протянул ей платок и удостоился рукопожатия. Мгновение случайной встречи хотелось растянуть надолго. Маленькая прохладная ручка лежала в его ладони, девушка стояла совсем близко, и Флэль уже понадеялся, что сможет прикоснуться губами к ее щеке...
Тут дверь распахнулась, и на пороге показался хозяин дома.
Керо вспыхнула до ушей и отдернула руку, но было поздно. К тому же, в левой руке был зажат злополучный платок.
- Рад вас видеть, Кертор, - улыбнулся Гоэллон. - Керо, дайте мне ваш платок и ступайте в свою комнату.
Девушка убежала, дробно стуча каблучками. Вдалеке захлопнулась дверь. Флэль застыл, не представляя, что будет дальше. Первым к нему вернулся дар речи.
- Герцог, вы не смеете... - начал Флэль, но его весьма невежливо взяли за плечо и втолкнули в кабинет.
Что делать, он не знал. То ли хватать с полки над камином кинжал, то ли прыгать в окно - но третий же этаж! - то ли просто молча покориться своей участи. Гоэллон кивнул ему на кресло, сам уселся на подоконник. Кажется, об убийстве речь не шла. Герцог улыбался, с интересом читая послание.
- Читать чужие письма... - дрожащим от негодования голосом сказал Флэль. - Это... это...
- ...ровно то, что должен делать опекун, - спокойно продолжил Гоэллон. - Разве вас не учили тому, что переписываться с девушкой, если вы не являетесь ее женихом, вы можете только через ее отца, брата или опекуна? Досадное упущение, Кертор.
- Я готов стать женихом! - заявил Флэль, поднимаясь из кресла. - Герцог, я прошу у вас руки вашей подопечной!
Он сам изумился тому, что сказал. Жениться? Час назад ему и в голову не приходило, что он собирается жениться. Но теперь все стало легко и просто: он женится на Керо. Брак по любви - то, что может позволить себе племянник барона Кертора. Пусть Филип женится на том, кого выберет ему отец, а Флэль от этого несчастья освобожден по своему положению.
- А я вам отказываю, - равнодушно ответил Гоэллон.
- Герцог, вы не можете быть столь жестоки! Разлучать влюбленных грешно! Мы любим друг друга и я готов жениться на Керо...
- Да бросьте, Кертор. В ваши чувства я верю, вы страдаете уже две девятины, но с чего вы взяли, что вам отвечают взаимностью? Юная девица просто упражняется на вас... и, кстати, не только на вас.
- Я вам не верю! - Как?! Его возлюбленная не может так поступить!
"Может-может, - ответил ехидный и злой внутренний голос, почему-то говоривший с интонациями герцога Гоэллона. - Ты и получаса не провел с ней наедине, ты ничего о ней не знаешь. Пяток записок, одно письмо, одно рукопожатие... да с чего ты решил, что она в тебя влюблена так же, как ты? Дурак...".
- Если вы мне не верите, то я позову саму Керо и вы сможете повторить свое предложение.
- Зовите, - обреченно вздохнул Флэль, уже предчувствуя неладное.
Герцог дернул за шнур, через несколько минут в кабинет сунулся слуга.
- Позовите мне девицу Къела, и побыстрее, - приказал герцог. - И еще принесите вина. Ужин подадите через полчаса.
Гоэллон так и сидел на подоконнике, заложив руки за голову. Вид у него был настолько довольный и ехидный, что Флэль уже понимал, что наступает час позора. Для него, разумеется, а не для Паука. Впрочем, отказываться было поздно, да и надежда еще не покинула керторца.
Керо вошла и остановилась на середине комнаты, сделав неглубокий реверанс.
- Слушаю вас, герцог, - негромко сказала она.
От недавнего румянца уже не осталось следа, а пряди на висках были мокрыми и плотно прилипли к щекам: должно быть, девушка умывалась, чтобы согнать с лица краску. Золотисто-коричневое домашнее платье с высоким воротом превращало ее в совсем юную девочку, и Флэль ошеломленно сообразил, что не представляет, сколько ей лет. Семнадцать? А вдруг - меньше, и она не сможет ответить согласием на его предложение? Законы строго запрещали подобные браки.
- Ну, Кертор, говорите. Керо, прошу вас внимательно выслушать господина Кертора.
Девушка перевела взгляд на Флэля, застывшего в двух шагах от нее. Он глубоко поклонился, потом сделал шаг навстречу. Северянка осталась неподвижна, только досадливо закусила губу.
- Госпожа Къела... в присутствии вашего опекуна я хотел бы... - запинаясь, начал керторец. - Хотел бы просить вашей руки. Если вы будете благосклонны к моим чувствам, я буду счастлив назвать вас своей законной супругой.
- Супругой? - удивленно повторила Керо, и Флэль вздрогнул - сказано было так, словно девица Къела произнесла название чего-то мерзкого, мокрого и скользкого: например, "лягушка". - Простите, господин Кертор, но я пока что не собираюсь становиться чьей-либо супругой, и, - заледеневший лазурный взгляд уперся в Гоэллона, - надеюсь, что законы Собраны охранят меня от этого!
- Как же, юная дама? Вы состояли с господином Кертором в отношениях, после которых единственным возможным выходом для обоих является свадьба. Господин Кертор, как благородный человек, готов спасти вашу честь...
- Вы... вы не можете принуждать меня к браку! - топнула ножкой девица.
- Вы свободны, Керо, - пожал плечами герцог.
Флэлю очень, очень хотелось провалиться сквозь землю. Куда-нибудь на первый этаж, поближе к выходу. Но ему пришлось стоять столбом, пока неверная возлюбленная покидала комнату, и пока соизволивший слезть с подоконника Гоэллон не толкнул его за плечо назад в кресло.
- Это горе нужно запить, Кертор, - усмехнулся он. - Надеюсь, вина в доме хватит.
- Давно вы знаете? - уныло спросил Флэль.
- Почти с самого начала.
- Что ж вы раньше...
- Этот урок пошел на пользу не столько вам, сколько моей подопечной. Теперь она трижды подумает, прежде чем раздавать авансы малознакомым людям, с которыми не собирается связывать свою жизнь. Что до вас - вы уже взрослый человек и сами все поймете.
Слуга принес вино. Флэль сцепил руки на кружке и не смог подавить тяжелого вздоха. Запах пряностей щекотал глаза, и на них наворачивались слезы. Неудачливый влюбленный боялся пить, чтобы не подавиться: спазм прочно стиснул горло.
Увесистую серую кружку с серебряной росписью хотелось швырнуть об пол, но так распускаться в присутствии хозяина дома Кертор не мог. Как глупо все вышло, как наивно и нелепо - влюбиться в девочку-подростка, которая сама не знает, чего хочет! Придумать себе романтический образ и отдать ему сердце... Поступи так кто-то из приятелей, Флэль хохотал бы, как сумасшедший, но теперь ему смешно не было.
- Пейте, - приказал герцог. - Пейте и не думайте об этом больше.
- Вы с нами играли... - выговорил керторец.
- Да вы наглец, господин Кертор! - расхохотался Гоэллон. - Лет сто назад я обязан был бы вызвать вас на дуэль, по нынешним законам должен потащить в суд, а вы ставите мне в вину то, что я позволял вам писать моей подопечной любовные письма!
- Герцог, вы хоть раз в жизни любили? - Очередная чушь и глупость, но, потеряв голову, по серьгам не плачут.
- Какой же вы еще мальчик, Кертор, - герцог оборвал смех и вздохнул. - Закончим этот разговор, а не то завтра вы станете стесняться того, что наболтали, и больше носа в мой дом не покажете. Вы мне еще нужны.
- Нужен? Для чего? - Флэль был ошарашен. Что ни суд, ни дуэль ему не грозят, он уже понял, но был уверен, что герцог откажет ему от дома.
- Через пару-тройку седмиц я попрошу вас дать несколько уроков фехтования другим моим воспитанникам. Пока с ними занимается Кадоль, капитан охраны, но Реми очень лестно отзывался о вашем мастерстве.