Нала мяукает, как будто понимает мысли Юнги, и взмахивает хвостом. Это — гибкая малышка чуть больше котёнка, потому что она считает такой размер самым удобным, у неё гладкий и шелковистый чёрный мех и миндалевидные глаза цвета виски. Она пристально смотрит на Юнги, наклонив голову набок, как будто размышляет.
Юнги смотрит на неё в ответ.
— Думаешь, мне просто спросить у него, что он хочет на ужин?
В ответ Нала спрыгивает с кухонного стола и, очевидно, направляясь к Чимину, неторопливо выходит из кухни. Вздохнув, Юнги следует за ней.
Это уже ни в какие ворота не лезет. Хотя он и не совсем безнадёжный случай с точки зрения социализации, но Юнги определённо не знает, как обращаться с незнакомыми гостями, которые надолго остаются у него в доме, в отличие от клиентов, которые уходят сразу же после того, как только завершена сделка, или в отличие от небольшой горстки его друзей, которые плевать хотели на этикет. И хотя в общих чертах Юнги хорошо осведомлён почти обо всех видах зарегистрированных существ (и некоторых незарегистрированных тоже), все эти знания связаны с его ремеслом. До сегодняшнего дня ему абсолютно точно не приходилось задумываться о том, что нравится есть русалкам.
Тем не менее, если он правильно помнит, то между пищеварительными системами русалок и разновидностей, близких к человеку, таких как Юнги, нет никакой принципиальной разницы. Дыхание и кровообращение русалок — это совершенно другой вопрос, эти процессы намного сложнее, учитывая различия между средой, в которой живут морские обитатели, и средой обитания жителей суши, но они должны быть в состоянии есть обычную еду и не испытывать при этом никаких сложностей.
Единственная проблема заключается в том, понравится ли русалке обычная еда, потому что вкус намного субъективнее, чем внутреннее строение тела.
Он массирует виски и вздыхает. Ему нужно просто спросить Чимина и покончить с этим.
Закрытый бассейн — это помещение, которое выдаётся за пределы задней части дома, оно было добавлено как расширение первого этажа спустя почти два года после того, как был построен главный дом. Оно также служит оранжереей, его крыша сделана из стекла, и вдоль практически прозрачных стен расположены стойки с многочисленными горшками и банками с растениями, которые Юнги использует для своих зелий. Виноградные лозы свисают с балок, поддерживающих крышу, и сползают по металлическим каркасам стен, редкие цветы, которые случайно оказались внутри этого помещения, почти незаметно цветут по углам, почва, собранная в кучу на расстоянии в несколько футов от края бассейна, покрыта дикими растениями, которые Юнги никогда не сажал, они выросли сами по себе от соединения магии и смешанного с зельем удобрения, которыми насыщен воздух.
Бассейн был необходим для очень длительной работы, которой Юнги занимался несколько лет назад вместе с Намджуном и Хосоком. Это был специальный заказ по разрушению проклятия, и его выполнение сопровождалось экзорцизмом; им нужно было очистить старый дом от зловредного призрака ведьмы, сто лет назад завладевшей имуществом из-за несправедливой сделки, а потом в виде злобного полтергейста вредившей вернувшимся потомкам первоначальных владельцев. Юнги должен был сделать защитные барьеры, используя заклинания, которые он выискал в пыльных и старых фолиантах, и для многих из них были нужны ритуалы и магические формулы, выполнение которых требовало погружения в воду.
После той конкретной работы Юнги решил продолжить эксперименты с заклинаниями и зельями, основанными на воде. Вода — это простой и естественный элемент, но её магические свойства запредельны, если её правильно использовать. По этой причине Юнги даже решил оставить бассейн после работы с полтергейстом; раньше он был глубиной только четыре фута, как раз для того, чтобы в нём можно было стоять по пояс в воде во время произнесения заклинания. Юнги не планировал превращать его в плавательный бассейн, но потом он встретил впечатлительного и восторженного Тэхёна, который взял на себя смелость переделать бассейн буквально три недели спустя после того, как обнаружил его.
Юнги иногда использует его для заклинаний, но теперь всё чаще ограничивается своим рабочим кабинетом (который Намджун любовно называет лабораторией, потому что Юнги проводит там много времени, экспериментируя с лекарственными растениями). Ему никогда не приходило в голову, что бассейн будет когда‑нибудь использоваться как временное жильё для русалки.
Солнце уже садится, когда они с Налой идут в оранжерею, и небо окрашивается неровными мазками оранжево-фиолетовых оттенков. На секунду, он останавливается в дверном проёме, и его взгляд сразу же находит Чимина, который, кажется, дремлет у края бассейна. Его туловище и хвост почти полностью погружены в воду, и последний свёрнут калачиком, насколько Юнги может разобрать через поверхность воды, а руки, сложенные на бетонном краю бассейна, служат ему подушкой. Его голова повёрнута в сторону Юнги, веки слегка трепещут во время сна, и на лице написано умиротворение. Он, наверное, вымотался, думает Юнги, и теперь ему уже не хочется будить Чимина.
Как бы то ни было, у Налы, кажется, нет никаких приступов сомнения. Она беззаботно направляется к Чимину и, прежде чем Юнги может остановить её, пытается разбудить русалку, подталкивая его носом.
Чимин шевелится. Так же, как этим утром. Юнги видит, как его веки трепещут и медленно открываются, моргая в замешательстве, когда он пытается понять, где находится. Потом его взгляд останавливается на Нале, и на его лице появляется улыбка.
— О. Привет.
Нала снова тычется в него головой, и Чимин смеётся. Юнги всё ещё стоит у двери.
— Я никогда раньше не трогал кошку, — говорит Чимин. Он приподнимается и ласково гладит Налу по голове. — Я имею в виду, я видел их несколько раз, но никогда настолько близко, чтобы можно было погладить. — Он надувает губы, когда вспоминает это, и теперь одной рукой пытается коснуться спины Налы, а другой продолжает чесать её между ушами.
Юнги кашляет и чувствует себя немного неловко. Чимин слегка вздрагивает и поднимает взгляд, его глаза расширяются, когда он понимает, что Юнги тоже находится здесь.
— Юнги-ши! — пищит он, и Нала слегка подскакивает.
Юнги потирает заднюю часть шеи.
— Эй, прости. Я собирался готовить ужин, но не уверен, что ты ешь?
— О, — моргает Чимин. Вода капает с его волос, стекая по вискам вниз на шею, прежде чем скопиться во впадинах ключиц. Юнги становится интересно, проводит ли Чимин большинство своих дней, поднимаясь на поверхность воды и нежась на солнце, даже когда не встречается на пляже с Чонгуком, потому что он не такой бледный, каким должен быть тот, кто живёт под водой. Даже Юнги бледнее, чем он. — Ты не должен беспокоиться, Юнги-ши! Я не ем так много, как большинство существ, поэтому могу подождать до утра!
Юнги, конечно, знает это, но всё же. Перед тем, как уйти, Чонгук и Тэхён уставились на него, вытаращив глаза, и заставили пообещать на мизинце, что он будет заботиться о Чимине и будет с ним вежливым. Это включает в себя — накормить его и настоять на ужине, правильно? По крайней мере, так думает Юнги.
— Да, но знаешь. Мне будет немного неловко? Я имею в виду, если мы с Налой будем есть, а ты нет.
Чимин взмахивает под водой хвостом таким же нервным движением, как этим утром.
— Гм… мне, на самом деле, всё равно. Я могу что‑нибудь съесть, но я предпочитаю… гм, никаких морепродуктов? — его передёргивает при этом. — Употреблять в пищу морепродукты было бы немного странным для меня, если это не морские водоросли или какие‑нибудь другие морские растения.