Вздохнув, я отправляю ей сообщение, умоляя вернуться, а затем молюсь, чтобы она пришла.
Этой девушке нужен наставник.
Глава 19
Нико
Иветта смотрит на меня так, словно я сошёл с ума, что, в общем-то, правда.
— Нет, абсолютно нет. Это выставит меня дурой.
— Мама, можно с тобой поговорить? — говорит Айрис, и Иветта смотрит на неё.
— Позже.
— Нет, сейчас.
— Говори здесь, — Иветта протягивает руку ладонью вверх, как бы говоря: подавайте.
— Наедине, мамочка.
— Господи, да выплюнь уже это, дитя.
Айрис вздыхает, но говорит снова.
— Я думаю, ты должна принять его предложение.
— О, да? Все мои друзья будут смеяться за моей спиной, Айрис. Для тебя это нормально, ведь не над тобой будут смеяться.
— Какие друзья?
— Извините!
О, Боже, я не хочу быть в центре нытья между этими двумя. Я зеваю, мне уже скучно. Айрис поджимает губы и складывает руки на плоской груди.
— Твои подруги – сучки. Никто из них не настоящая подруга, кроме Люсиллы на Арубе. Почему бы нам не принять его предложение, не взять деньги и не остаться там? Подумай об этом, мама, — она понижает свой голос. — Он предлагает нам достаточно, чтобы решить вопрос с дедом. Очистить наши долги. И ещё останется достаточно, чтобы поплавать по Карибам несколько лет, если мы захотим, не работая. Этого хватит на всю жизнь. Если мы будем осторожны.
— Милое дитя, ты наивна, если думаешь, что двух миллионов хватит на следующие несколько десятилетий нашей жизни.
Мне хочется придушить её. Двух миллионов более чем достаточно, чтобы обеспечить жизнь большинству людей, но не Иветте. Дело в том, что она имеет свою цену. Каждый имеет. Поэтому я, стиснув зубы, делаю ей предложение получше. У меня больше денег, чем нужно любому мужчине на десять жизней, но есть только одна Синдерс, и я намерен сделать её своей. Если её приданое обойдётся мне в двадцать миллионов, так тому и быть.
— Я дам пять. Последнее предложение.
Айрис задыхается, но Иветта сужает глаза.
— Она так много значит для тебя? Этот маленький, покрытый пеплом, чистящий стёкла кусок мусора? Ты заплатишь мне пять миллионов за аннулирование нашего соглашения, чтобы ты мог жениться на ней? — она качает головой. — Боже, как это жалко. Ты влюблён, да ещё и в неё.
Я смеюсь.
— Я не влюблён в неё.
— Нет? — её голова покачивается, когда она с новым интересом изучает меня.
— Нет. Конечно, нет. Я просто хочу её, — я кладу руки на стол и говорю ей холодную, жестокую правду. — Я хочу трахать её. Я хочу её в своей постели каждую чёртову ночь, пока не устану от неё.
— Что ты тогда сделаешь? — Иветта почти не дышит сейчас.
— Выброшу её, — я пожимаю плечами. — Покончу с этим. Разведусь.
Она хлопает в ладоши.
— Правда?
— Да, правда.
— И она согласилась на это? — в голосе Айрис звучит сомнение, когда она перебивает, что и ожидалось.
— Я не оставил ей выбора. Она выйдет за меня замуж или я заберу у неё этот дом и все до единой вещи в нём.
Иветта смеётся, и я впервые слышу этот её смех. Думаю, этот может быть её настоящим. Она безудержна, радостна, и при этом выглядит прекрасно, как она и пытается имитировать с помощью ботокса и макияжа.
— Ты собираешься заставить её выйти за тебя замуж, чтобы спасти этот убогий дом, а потом разрушить её жизнь, бросив её, и ты заплатишь мне за это пять миллионов? — Иветта внимательно смотрит на меня.
— Примерно так, — говорю я сухо. Если она откажется, я добавлю дополнительную приманку в виде замка. Но это обойдётся мне ещё в два миллиона. Я думал начать с этого предложения, или положить его на стол вторым, но упоминание Айрис об Арубе заставило меня задуматься. Я бы предпочёл, чтобы Иветта и её мерзкое потомство оказались как можно дальше отсюда.
— Хорошо.
Честно говоря, я думал, что мне придётся бороться дольше.
— Правда?
— Правда. Я хочу увидеть её страдания. Но запомни моя слова, Нико. Ты влюбишься в неё, и мне придётся уничтожить вас обоих.
Я не могу сдержать хриплый смешок, вырывающийся наружу. Хотел бы я посмотреть, как она старается. Однако она воспринимает мой смех по-другому, потому что хмурится.
— Осторожнее, мой маленький Лотарио21. Ты можешь думать, что хочешь только трахнуть её, но ты платишь за неё пять миллионов. Твоё сердце может втянуться совершенно неожиданно для тебя, и тогда мне придётся позаботиться о том, чтобы вы оба страдали.
— Почему тебя это так волнует? Ты ненавидишь меня, — я упускаю её «маленького Лотарио», потому что мне плевать, какими детскими именами эта женщина меня называет.
— Я ненавижу её больше. Я хочу её уничтожить. Осквернить. Я хочу увидеть, как она отдаст тебе всё, что у неё есть, чтобы ты ушёл, как только насытишься.
— Почему ты её так сильно ненавидишь? — спрашиваю я с любопытством.
Иветта пожимает плечами.
— Она так… идеальна. Но это всё притворство. Когда я впервые встретила Синди, она была милой и доброй. В лицо. Я могу сказать, что она всегда меня недолюбливала, но она лицемерна. Лгунья. Синди думает, что она хороший человек, потому что она добра даже к тем, кого ненавидит, но это только делает её фальшивкой. Её отец оставил ей этот дом, и что бы я не делала, не смогла его переубедить. О, остальное он сделал, с некоторым убеждением. Но дом – он настаивал, что он принадлежит ей. Через несколько месяцев она смогла бы вышвырнуть меня отсюда без гроша в кармане. Теперь, благодаря тебе, у меня достаточно денег для жизни, а у неё разбито сердце. Манипулирующая сучка будет превзойдена… тобой.