Ведьмы находятся между собою в постоянном общении и стачке (вот для этих-то совещаний и изобретены „лысые“ горы и шумные горы шаловливых вдов с веселыми и страстными чертями), тяжело умирают, мучаясь в страшных судорогах, вызываемых желанием передать кому-нибудь свою науку, и у них после смерти высовывается изо рта язык, необычайно длинный и совсем похожий на лошадиный. Затем начинаются беспокойные ночные похождения из свежих могил на старое пепелище (на лучший случай — отведать блинов, выставляемых за окно до законного сорокового дня, на худший — выместить запоздавшую и неостывшую злобу и свести не поконченные при жизни расчеты с немилыми соседями). Наконец, успокаивает осиновый кол, вбитый в могилу».
Какие тексты послужили тому, чтобы создать в массовом сознании целостный образ ведьмы — знающей, но опасной женщины?
А. Н. Афанасьев в своем исследовании называет следующие группы текстов: заговоры, песни, загадки; С. В. Максимов добавляет к этому еще советы и различные способы гаданий.
Рассмотрим подробнее эти тексты именно с точки зрения их суггестивного воздействия, включения в диалог с массовым сознанием, правополушарной ориентации, поэтичности и т. д.
Это, по мнению А. Н. Афанасьева, «обломки языческих молений. В заговорах делается обращение к божествам света; тот, кто произносит их, умывается росою и становится на восток солнца красного. Силою заговоров знахари и знахарки уничтожают кручину, прогоняют болезнь, изменяют злобу на любовь, усмиряют несчастную любовь, ревность и гнев, вызывают сочувствие и проч. Колдуны и ведьмы собирают таинственные чудодейственные травы и коренья, приготовляют целебные мази и снадобья; в сказках они являются владетелями живой и мертвой воды, ковра-самолета, чудесных коней. Все рассказанные нами преданья и поверья очень ясно указывают, что некогда колдуны и ведьмы, и именно в язычестве, имели значение не только благотворное, но и богослужебное, т. е. по преданиям и поверьям — они являются служителями богов светлых, чистых.
Выше мы указали связь имен ведуна и ведьмы со словами вещать, предвещать, заговаривать. Такая связь основанием своим имеет языческие религиозные убеждения, некогда жившие в Славянине: Богослужение его главным образом выражалось в мольбе и предвещаниях, которые сопровождали собой и жертвоприношения, и гадания, и очищения и игрища. Остатки этих старинных молений и предвещаний уцелели в заговорах, заклятиях, загадках и некоторых народных обрядовых песнях. Священное значение речи, обращенной к божеству или поведающей волю божества, требовало выражения торжественного, стройного; с другой стороны, все народы, на первоначальных младенческих ступенях своего развития, любят песенный склад речи, который звучнее, приятнее говорит слуху и скорее напечатлевается в памяти. Первая молитва у всякого народа была и первым песнопением; в заговорах и заклятиях до сих пор замечается метр и народная рифма; тоже должно сказать о загадках и некоторых старинных пословицах и поговорках».
«Относительно призывания чуда также имеется разница между добрыми и злыми. Добрые действуют усердными молитвами и благоговейным произнесением имени Господа. А колдуны и злые употребляют глупое бормотание и призывают демона».
«Пища, питье, одежда и след человека чаще всего служили проводниками губительной силы заговора. Заговоры передавались изустно, а иногда и посредством письма; как те, так и другие имели присущие им особенности, по которым и опознавались, причем опознавались не только сведущими людьми, но почти каждым, услыхавшим или прочитавшим их: таково было знание заговоров. ...Вера в слово была глубока в народе; слову приписывали внутреннюю силу, которая могла оказывать влияние иногда даже помимо желания человека, его произносившего; произносимое же с известным намерением, оно как бы усиливалось в своем влиянии и становилось опасным орудием.