Зазвонил телефон. Ирен взглянула на пульт управления. Звонили из кабинки номер одиннадцать.
— Контора, — сказала она, — добрый день.
В трубке послышался какой-то странный звук.
— Алло? — сказала Ирен.
Снова тот же звук и — молчание.
— Миссис Хэрли? Это вы?
Едва слышный голос и единственное слово:
— Пожалуйста, — и гудки, гудки в трубке — как сигнал бедствия.
Мужчина, появившийся из двери, отделанной ореховым деревом, улыбнулся и протянул руку.
— Мистер Хоуп? — сказал он. — Я Генри Кэртис, секретарь мисс Брэчтмэнн.
— Рад с вами познакомиться. — Мэтью пожал ему руку.
Кэртис посмотрел на карточку Мэтью.
— «Саммервилл и Хоуп», адвокат… Кто-то отыскал в нашем пиве еще одну змею? — спросил он, улыбаясь. — Или ржавый гвоздь? Или гнездо скорпионов? Или использованный презерватив? — Он бросил быстрый взгляд на секретарский столик, за которым седовласая женщина решала кроссворд. — У нас целый взвод адвокатов, и им отнюдь не приходится маяться бездельем, зоркость и фантазия наших клиентов просто поразительны! Если они еще чего не находили плавающим в нашем пиве, то разве что пресловутого лохнесского чудовища. — Кэртис снова улыбнулся.
Мэтью понравился этот человек.
— Я знаю, что вам назначена встреча… — сказал Кэртис.
— Да. Я сегодня говорил с мисс Брэчтмэнн по телефону и…
— Только боюсь, ее совещание несколько затягивается. Она просила меня позаботиться о вас, пока вы будете ждать.
— А вы не знаете, это надолго?
— Думаю, не слишком, — сказал Кэртис. — А пока я мог бы показать вам пивоварню… Во всяком случае, это поможет убить время. Если только вы не предпочтете просматривать торговые журналы.
— Нет.
— Я так и думал. Миссис Хоскинс, мы будем внутри. Пошлите кого-нибудь, когда мисс Брэчтмэнн освободится, хорошо?
— Да, мистер Кэртис, — ответила секретарша и снова углубилась в кроссворд.
Ирен открыла дверь запасным ключом и никого не увидела.
— Миссис Хэрли! — позвала она.
Никакого ответа.
— Миссис Хэрли, где… вы?
За диванчиком в глубине комнаты Ирен увидела Хэлен, та лежала на полу в луже крови, она была без сознания. Рядом валялся опрокинутый телефон.
Ирен схватила трубку, исходившую сигналами тревоги.
— О, Господи! — вырвалось у нее.
Вход разрешен только работающим здесь сотрудникам. Хэрли прочитал это объявление и прошел справа от него — через калитку. Вот так и надо обращаться с объявлениями: бегло взглянуть и идти дальше. Тогда всем будет ясно: ты — работающий здесь сотрудник и вход тебе разрешен.
Выньте все предметы из карманов при работе в зоне разгрузки зерна! Красные буквы на белом фоне. Ни шагу без инструкций, что ли? На это объявление и вовсе стоило наплевать, — не собирался он работать ни в этой зоне, ни в любой другой. А что он собирался сделать, так это разыскать мистера Хоупа, и он это сделает, если даже ему придется пересыпать пригоршнями все это проклятое зерно!
Не курить в этой зоне! На этот раз белые буквы на красном фоне. Все больше проклятых объявлений. Он пересек большую площадку, отделенную от автостоянки оградой из невысоких столбиков с цепями и открытыми в нем воротами. На автостоянке тоже были объявления и знаки, но они его не касались. Его касалось только одно — как незамеченным пройти мимо железнодорожных вагонов и попасть внутрь, где…
О, Господи! Мэтью Хоуп, собственной персоной, шел ему навстречу.
Хэрли быстро присел за ближайшим железнодорожным вагоном.
— Вот сюда и прибывает наше зерно, — рассказывал Кэртис. — А также солод и пшеница. В каждом из вагонов около двухсот тысяч фунтов. По насосным шлангам зерно перекачивается на пятый этаж, где его дробят, а потом переправляют в весовую и взвешивают. Эти вагоны привезли солод.
— Откуда?
— Главным образом со Среднего Запада. Хотите посмотреть на варку?
Мэтью глянул на часы.
— Не беспокойтесь, нам дадут знать, когда она освободится, — сказал Кэртис.
Как только двери за ними закрылись, Хэрли вышел из-за своего укрытия, быстро поднялся по бетонным ступенькам и по световому табло на лифте определил, что Хоуп и его спутник поднялись на четвертый этаж.
На металлической двери лифта, конечно же, тоже было объявление: «Опасно! Мучная пыль. Будьте осторожны! Запрещается курить, зажигать спички, иметь открытый огонь». Он нажал на кнопку, двери открылись. Такое же объявление висело и внутри лифта.