Либо эти слова сработали, либо Геральту было все равно, где говорить. Он и Али прошли в дом, но уличные эмоции прошли следом за ними. Лекарь хотела сесть на стул, взяться за какое-нибудь дело, чтобы отвлечься, но ведьмак остался стоять. Разговор определенно не был окончен. Али это понимала.
– Ты не рассказывала мне о том, что к тебе годами наведываются люди с настолько грязными намерениями, – сказал ведьмак.
– Как ты себе представляешь такой рассказ? – спросила с ироничным интересом Али и постаралась набросать один из возможных вариантов. – Ой… Знаешь… Тут есть в деревне два парня, которым иногда скучно, поэтому они заходят ко мне, чтобы поразвлечься. Не эля выпить и хлебом закусить, а в койке покувыркаться. Их двое, я – одна, сопротивляться не получается, вот и терплю.
– Так не должно быть… – Геральт не прекращал злиться.
– Не должно, – однозначно согласилась с этим утверждением лекарь. – Но это – реальность. Увы… Ты и сам прекрасно знаешь… Многие мужчины женщин ни во что не ставят. Если женщина не способна на физическом уровне дать отпор, то… То ничего хорошего не выйдет. Ее будут унижать, над ней будут издеваться. И, если эти парни имеют хоть какой-то вес в местном обществе, никто не встанет на сторону женщины, даже те, кто будет ей сопереживать. Людям не захочется идти против влиятельных личностей, слишком опасное это дело... Таковы реалии деревни. Нравятся они нам или нет. И эти реалии… они не изменятся в ближайшее время. Мир очень неповоротлив и медлителен.
Геральт больше ничего не говорил. Его кулаки продолжали сжиматься и разжиматься. Бледные костяшки пальцев бледнели еще больше. У Али создавалось впечатление, что в момент, когда ведьмак узнал больше о неприглядной стороне ее реальности, что-то в его отношении изменилось. Или не изменилось, а просто вырвалось наружу после длительной игры в прятки. В любом случае теперь все не могло оставаться таким, каким было раньше.
– Может, скажешь что-нибудь? – попросила Али, не желая больше мириться с суровым молчанием своего почти поправившегося пациента. – А то мне как-то немного не по себе, если честно.
– Они могут получить по заслугам… – ответил Геральт, и ему не требовалось говорить что-то еще, чтобы быть понятным.
– Нет, не могут, – усмехнулась Али.
Геральт посмотрел на нее с недобрым недоумением.
– То есть… – лекарь принялась за объяснение своих слов. – Я не сомневаюсь, что ты смог бы наказать их со всей строгостью и без малейших признаков проблем. Дело не в этом… Нет никакого смысла в том, чтобы наказывать их.
– Они причиняли тебе боль, – напомнил Геральт. Он по-прежнему проговаривал каждое слово чуть ли не по буквам.
– И что? – переспросила Али. Она начинала уставать. – Не я первая, не я последняя. Ты накажешь одних, на меня ополчатся другие. Это замкнутый круг… И вообще… Куда подевался твой нейтралитет? Как же вся эта идеология ведьмаков… Вы же ни во что не вмешиваетесь, не принимаете чью-то сторону. Но вот… Ты, не задумываясь, встал на мою сторону и собираешься вмешиваться.
– Потому что дело касается тебя.
– И что это меняет?
– Это меняет все.
Это было сказано безапелляционно.
Али не знала, что ответить. За все то время, что она провела рядом с Геральтом, она успела понять, что он научился уживаться рядом с людьми. Он зарабатывал деньги, убивая для людей монстров, но не лез в порочные разборки. В каком-то смысле Геральт, наверное, считал себя выше всего этого.
Только весь этот образ рушился прямо здесь и сейчас. Стремительно и бесповоротно.
– Если это просто способ отблагодарить меня за помощь в выздоровлении, то сделанного уже достаточно, – собралась с мыслями Али. – Ты хорошенько припугнул тех двоих. Вряд ли они однажды вернутся. Они трусливы, с них достаточно.
– Я не хочу, чтобы ты думала, что это оплата по долгу, – отрезал Геральт. Он немного смягчился. Возможно, для этого ему пришлось прибегнуть к некоторым усилиям. – Да, я помню, что ты спасла мне жизнь и помогла поправиться. И я буду чувствовать себя обязанным тебе до самой смерти. Но я встал на твою сторону не из-за этого. Ты – добрый, чистый человек, каких еще поискать надо. Ты помогаешь людям. Ты достойна гораздо большего, нежели подобное пренебрежительное отношение.
– Допустим, это так, – Али пожала плечами. Ей были приятны слова Геральта. – Но местью хорошего отношения к себе не добиться.
Ведьмак нахмурился.
– Представь… – призвала его Али. Ей хотелось звучать более раскрепощенно, но получалось пока не слишком хорошо. – Ты устраиваешь расправу для того, чтобы показать, что я достойна большего… И что это даст? Люди не начнут уважать меня. Наоборот, они начнут сторониться меня, потому что станут бояться тебя. Дружелюбие на страхе не строится… А те, кому двое парней были дороги, и вовсе возненавидят меня и рано или поздно настроят против меня всю деревню. Все гораздо сложнее, чем преступление и наказание… Справедливость для всех разная. Ты видишь ее так, другие – иначе.