– Как тебе еще не надоело, – шутил Геральт, наблюдая за тем, как Али снова накладывала ему чистую повязку.
– А у меня есть выбор? – интересовалась в ответ девушка.
– Конечно, – Геральт отвечал с завидной порцией сарказма. Он знал о выборе намного больше, чем хотел бы знать. – Ты всегда можешь перестать лечить меня.
– Ну да... – порой Али позволяла себе усмехнуться. – А ты не думал о последствиях? Допустим, я перестала тебя лечить, и ты умер. Тогда мне придется тебя хоронить. Ты хоть представляешь, какой ты огромный? Как я смогу выкопать могилу под твои размеры? Я очень плоха, когда речь доходит до копания.
Геральт знал, что Али шутит, а его лечит совсем не потому, что это легче, чем копать могилу. Кажется, Али была из числа тех, кто прячет доброту за юмором, а все из-за того, что быть добрым опасно и непопулярно.
Ведьмак старался не напрягать Али. Она и без того уставала, хоть и не подавала виду.
То и дело Геральт порывался встать и самостоятельно сделать хотя бы пару шагов. К счастью или сожалению, у него это не выходило, и Али с присущей ей осторожностью ругала ведьмака за необдуманные поступки.
– Куда? Куда ты опять собрался? – спрашивала лекарь, уютно накрывая уложенного обратно ведьмака покрывалом. – Еще рано.
Однако Геральту было непривычно целыми днями лежать и ничего не делать. Его раздражала невозможность идти куда-то, наблюдать за сменой пейзажей, находить работу и выполнять ее. И он не знал, куда деться от тоски по своей былой жизни. Вероятно, по этой причине Геральт порой сам выходил на разговор. Он хотел отвлечься от раздражения.
– Твой дар... – начал однажды ведьмак, когда он и Али сидели рядом на постели после очередного осмотра. – Откуда он? Наследственный?
– По правде сказать... – пожала плечами Али. – Я не знаю. Мне неизвестно, кем были мои родители.
– Сирота?
– Да.
Геральт заметил, что эту тему Али не очень-то стремится развивать, хотя обычно легко идет на разговор. Так что ведьмак вернулся к тому, с чего начал.
– Когда проявился твой дар? – спросил он.
– Мне было лет 5 или 6... – начала рассказ Али. – Я жила в сиротском приюте... Ничего особенного и интересного не происходило, но как-то раз мальчики, которые тоже жили в приюте, стали играть… в воина и мантикору.
Али улыбнулась. Геральт за свою карьеру ведьмака, если, конечно, это можно было назвать карьерой, наверняка ни раз встречался с мантикорами. Но ведьмак лишь приподнял один уголок губ.
– И тот мальчик, который был мантикорой, – продолжила свою историю лекарь. – Получил ножом в плечо. Без понятия, где эти двое достали нож, но его остроты оказалось достаточно, чтобы нанести серьезный удар… Все, что было после того, как я увидела кровь, я помню смутно. Кажется, я подбежала ближе, мне на мгновение стало страшно, но потом все прошло. Мне вдруг пришло в голову, что я должна положить руки на рану...
– И ты ее вылечила? – спросил Геральт.
– Только остановила кровь, – честно ответила Али. – Вылечить – это было бы уже совсем хорошо… К тому же вскоре прибежали взрослые и взяли заботу о раненом на себя. Когда все успокоились, меня долго допрашивали о том, как я справилась с кровотечением. Позднее меня привели к какому-то мужчине, который очень пристально рассматривал меня. На предмет силы магического дара, наверное. Но он не нашел во мне ничего выдающегося.
– Он был магом?
– Не знаю, – хмыкнула девушка. – Я спрашивала, но никто мне ничего не рассказывал. А самого мужчину я больше никогда не видела. Я думаю, в нашем захолустье он был проездом. Перед уходом он сказал, что мой дар еще будет давать о себе знать время от времени, но долгосрочного результата его проявления не дадут.
Геральт усмехнулся.
– Кажется, он серьезно ошибся, – выразил свое мнение ведьмак.
– Лет примерно до 14 мой дар и правда проявлялся лишь эпизодически, – ответила Али и вздохнула. – Я справлялась с мелкими царапинами и ушибами. Но после 14 я почувствовала какую-то странную тягу... Врачевание манило меня. Мне трудно это объяснить. Это какая-то непреодолимая сила. Я искала книги, старалась навязаться в ученицы ко всем лекарям, каких только встречала. Я запоминала все, училась различать травы, понимать их свойства. Я потому и поселилась вне деревни, поближе к лесу... Здесь легче учиться, здесь травы ближе, а люди, которые говорят мне о том, что я никто, дальше.
– Хм... – Геральт бросил взгляд в сторону окна.
– Что такое?
– Я не знал, что мы не в деревне. Но… это объясняет то, что здесь очень тихо.