- Тогда и я тебе признание сделаю, - лукаво подморгнул учитель. - Будь мне сейчас лет двадцать да спроси меня кто-нибудь: «Какую вы, Фёдор Семёнович, желаете себе избрать профессию на всю жизнь?» - так я бы долго не раздумывал: «Прошу, мол, направить меня учителем в высоковскую школу. На бессрочную, так сказать, службу». - Он засмеялся, потёр бритую щёку и, кивнув на школу, шутливо пропел: - «Нас ждут ещё в школе дела…»
Они направились к «школьной горе»…
Высоковские школьники тем временем подходили к колхозу.
Книги, стянутые ремешком, висели у них на одном плече, обувь - на другом, и со стороны казалось, что ребята возвращаются из далёкого и трудного похода.
- Костя, - Прахов вдруг тронул товарища за руку, - скажи начистоту… Ты вот мне помогал… Это как, по дружбе или по комсомольскому заданию?
Костя улыбнулся:
- Чудной ты! Это ведь одно и то же. Понимать надо, сам скоро комсомольцем будешь.
- Я? Скоро?..
- Ну да. Завтра комсомольский комитет собирается. Твоё и Витино заявление разбирать будут.
Мальчики помолчали.
- А в девятый класс пойдём? Будем вместе учиться? - тихо спросил Алёша.
- А как же! - ответил Костя и вспомнил слова Фёдора Семёновича: - «Нам ещё далеко надо идти, высоко подниматься».
У самой околицы деревни ребята остановились и обернулись к «школьной горе». Она была молодая, зелёная, как и окружающие её поля и перелески, только в саду белели цветущие яблони. Солнце било в широкие окна школы, и они горели сейчас червонным золотом.
- А знаете, ребята, - мечтательно сказала Варя, - хорошо, что нашу школу на горе построили!
- Ну, а если бы в низине? Чем плохо? - спросил Витя.
- Нет, на горе лучше! - убеждённо подтвердил Костя. - Когда школа высоко стоит, её издалека видно. И со всех сторон. И из неё всё хорошо заметно, что кругом делается. А потом, если школа на горе, её всегда свежий ветер обдувает и солнца в ней много. Смотрите, как сейчас окна горят у нашей школы! А утром солнышко встанет с другой стороны, и опять весь свет у нас в классах… Нет, я бы все школы на свете так высоко строил!
